Драконы и их хозяева. Данил Сергеевич Кузнецов

пешку из резерва нельзя ставить на ту вертикаль, где уже стоит своя непревращённая пешка, и ещё пешкой из резерва нельзя ставить мат (про остальные фигуры не знаю, но лучше распространить это правило и на них). Все фигуры в плену становятся или остаются непревращёнными.

      Конечная цель игры – поставить мат монарху противника. Начинают чёрные. Всё ясно?

      – Да.

      – Тогда приступим…

      Если в «Уно» я проиграл только из-за своего невезения, то в развлечениях, где требуется интеллект, я мастер. Поэтому я легко обыграл Ульяну в сёги, трижды – в обычные шахматы, четырнадцать раз – в шашки: русские, международные, восьмидесятиклеточные, двухходовые, ставропольские, столбовые, северные, «самоеды», одноцветные, турецкие, армянские («тама»), африканские («болотуду»), сенегальские и суданские («сиджа»); дважды – в реверси, трижды – в нарды, один раз – в го, четырежды – в рэндзю, двадцать семь раз – в японские шашки (хотя это на самом деле упрощённый вариант рэндзю), сорок три раза в крестики-нолики и трижды – в морской бой. Вот как я отыгрался!

      Потом мы сели за компьютер и около часа с переменным успехом рубились в «Танки», а затем всю ночь были предоставлены сами себе…

      Суббота прошла не зря, – это я могу сказать точно.

      4

      В воскресенье на ферме был выходной, но мы всё же пришли туда, чтобы удостовериться, что с драконами ничего не случилось, иначе все наши усилия по развитию хозяйства пошли бы прахом, а вот этого я как раз и не хотел.

      В общем, всё было хорошо. Ульяна, оторвавшись от созерцания подводной акробатики Эа, пошла ко мне и Севе, стоявшим неподалёку. Приблизилась и что-то мне зашептала на ухо. Я услышал и легонько кивнул. Но Сева, не отходивший на значительное расстояние, всё заметил и нагло спросил:

      – Вы что там, целуетесь, что ли?

      – Ты чего?! Это же незаконно! Она просто мне кое-что сказала, – ответил я.

      – И что же? – ехидно поинтересовался брат.

      – А я не расслышал, – соврал я.

      Сева покачал головой и назидательно произнёс:

      – Эх, а ещё знатоком языка называешься! Когда не знаешь, что тебе сказали, это обозначается словом «что-то», а «кое-что» говорится, когда ты всё понял из сказанного. Ну, колись же: что там тебе нашептали?

      – Не твоё дело, – отрезал я. – Сегодня, кстати, я предоставляю планшет в твоё полное распоряжение.

      – Спасибо… а с чего вдруг? – насторожился брат.

      – Простой человеческий альтруизм, – с улыбкой сказал я, разводя руками.

      – Собрался куда-то? – спросил Сева.

      – А тебя это не касается!

      – С ней? – не отставал он.

      – Слушай, мелкий, мы тебя вообще на ферму приглашали работать? – вмешалась Ульяна. – Правильно, нет. Ты попал сюда только из-за нашей с Данилом форс-мажорной ситуации и одного моего неосторожного слова. Хочешь, чтобы мы тебя выгнали? А что, мы можем. А пойдёшь всем рассказывать, чем мы тут занимались с начала летних каникул, – я лично