Курт Сеит и Шура. Нермин Безмен

минуты, выходи замуж.

      Женщина улыбнулась, и Сеиту от этого стало легче. Глядя на нее более пристально, он увидел, как привлекательна она была. Да, она обладала красотой, которую не смогли стереть ни бедность, ни одиночество, ни тяжелая жизнь, ни перенесенные страдания. Ее робость сменилась уверенностью. Ободряющие слова Мехмета сотворили чудо. Теперь перед отцом и сыном стоял новый человек, новая женщина, совсем не похожая на ту, которая встретила их недавно. Ее покрытые мозолями руки в то же время были тонкими и изящными, с красивыми нежными пальцами и белыми запястьями. Жизнь сурово обошлась с ней, подумалось отцу и сыну.

      Верочка схватила Мехмета за руку:

      – Спасибо, полковник Эминов! Спасибо за то, что поняли меня! За все спасибо!

      Она благодарила его вновь и вновь. Мехмет высвободил руку, достал из внутреннего кармана пухлый сверток и вложил в руки женщины:

      – Будет, будет! Вставай, Верочка.

      Сеит был уверен, что в пакете деньги. Так вот в чем крылась причина ее жарких объяснений. Значит, отец помогал ей деньгами, поэтому она искала его одобрения. Не зная, что делать с пакетом, она заплакала:

      – Господи благослови вас, полковник Эминов! Пусть никогда Он не пошлет горестей вашим детям.

      Она снова схватила его за руку, скороговоркой повторяя слова благодарности.

      Мехмет сделал шаг к выходу и попытался успокоить ее:

      – Пожалуйста, не благодари меня больше. Обещай мне не отказываться от решения дать образование мальчикам. Я буду навещать вас время от времени, чтобы узнать, нуждаешься ли ты в чем-то? Ты не против?

      Открывая дверь, она произнесла:

      – Я обещаю вам, полковник. Они выучатся и станут важными людьми.

      Затем она вспомнила что-то и сказала:

      – Я каждый день молюсь, чтобы вы вернулись. Я молюсь и за вашу семью.

      Когда отец и сын спускались по лестнице, она, набравшись смелости, крикнула им вслед:

      – Может быть, в следующий раз он тоже будет здесь, чтобы познакомиться с вами!

      Мехмет помахал ей рукой и, подталкивая сына, уселся с ним в коляску. Верочка и дети Евгения простились с ними весело. Сеит был поражен, увидев, как могут соседствовать бедность и веселье. Уже темнело, лошади зашагали по узким улочкам бедного района в направлении пышных проспектов центра Петербурга. Сеит рассматривал лицо отца. Он видел тихого, мягкого, но в то же время сильного и уверенного в себе мужчину. Каждый день он узнавал отца лучше, и чем больше он узнавал отца, тем больше гордился им. Он кинул последний взгляд на удалявшийся старый маленький дом.

      «Бедный Евгений, – подумал он про себя, – бедная Верочка… и бедные дети».

      Некоторое время отец с сыном не разговаривали. Мехмет первым нарушил тягостное молчание, назвав кучеру адрес, а затем, чувствуя любопытство сына, объяснил:

      – Теперь мы едем к Моисеевым. Он был моим однокашником в юнкерском училище. Мы выросли вместе. Затем он поступил на флот и дослужился до капитана 2-го ранга. Его эскадра первой вступила в бой в японскую войну. Они был среди тех, кого японцы