Курт Сеит и Шура. Нермин Безмен

и вышла из комнаты. Но, уставшие от впечатлений, страха и волнений, они быстро провалились в сладкий сон.

      На следующее утро Сеит проснулся первым. Пытаясь выбраться из постели, он увидел, что в комнату входит отец.

      – Эй, юноша, что это ты задумал? Вылезать из постели самому на первый же день нельзя!

      Сеит сказал, что ему нужно в туалет, отец помог сыну выбраться из постели, и они медленно пошли в сторону ванной. На мальчике была длинная ночная рубаха, надетая на голое тело. При ходьбе боль ниже пояса не давала покоя, и, чтобы облегчить ее, он инстиктивно расставлял ноги и выглядел так, как будто шел на костылях.

      Внезапно он увидел большую, красиво перевязанную коробку, которую отец оставил на столе. Мехмет сказал:

      – Ты можешь открыть ее, когда опять будешь в кровати.

      Сеиту не терпелось посмотреть, что же в ней и от кого этот последний подарок. Вскоре при помощи отца мальчик уселся на софу у окна и потянулся к коробке, которую Мехмет с улыбкой медленно обеими руками двигал к нему. Ясно, что в ней было что-то тяжелое. Сеит залюбовался блестящей упаковочной бумагой и сатиновой лентой. Он думал: «Что же в ней может быть?»

      Он уже собирался спросить: «Можно мне это открыть?» – как Мехмет спросил:

      – Ты не хочешь спросить, от кого это?

      – Ты знаешь, кто это прислал?

      – Конечно, знаю. Кто, как ты думаешь, вез ее всю дорогу из Санкт-Петербурга?

      – Ты, папочка?

      – Да, я. Но из-за его важности мы не положили этот подарок к другим. Я решил вручить его тебе отдельно.

      Сеиту было нестерпимо любопытно. Он с прошлого вечера запомнил, что отец купил им с братом по лошади. Дополнительный подарок мог создать зависть между братьями, так что Сеит даже понизил голос, чтобы не разбудить спавшего сладким сном Османа. Он не хотел, чтобы брат подслушал разговор.

      – Этот подарок особенный, – сказал отец. – Чтобы понять его важность, тебе надо открыть коробку. По правде сказать, я даже не знаю, что внутри. Мне самому очень любопытно.

      – Ты ведь знаешь, от кого он, правда?

      – Я знаю, но не хочу тебе говорить. Это часть сюрприза.

      Сеит не мог понять, кто же, живя в Санкт-Петербурге, мог послать подарок к обрезанию только ему, а не его брату. Он начал развязывать ленту, затем развернул блестящую бумагу. Любопытство требовало разорвать упаковку, но внутренний голос подсказывал растянуть удовольствие. Бумага к тому же была слишком яркой и красивой, чтобы рвать ее. Тот, кто упаковывал подарок, словно специально упаковал его так, чтобы испытать терпение Сеита. Появилась коробка из плотного картона. Открыв коробку, Сеит увидел, что подарок обмотан белой папиросной бумагой, и опять не понял, что это. Мехмет разглядывал упаковку так же пристально, как и сын. Наконец показался подарок. Мехмет присвистнул, не сумев сдержать восхищения.

      На столе стоял деревянный сундучок. Сундучок был необычный. На черной лакированной поверхности его сторон были нарисованы красивые виды. Картинки были так замечательны и так сложны, что выступали из сияющей тьмы лака, как если бы