Донецк через прицел видеокамеры. Даниил Левин

сотрудники ГАИ, всех нарушителей начали задерживать. И желающих так быстро ехать поубавилось. Но мы в надежде, что в случае встречи с автоинспекторами те войдут в положение журналистов, в крайних случаях позволяем себе такое: Юра смотрит только вперёд и налево, на перекрёстках за обзор с правой стороны отвечает Стас, который сидит на месте штурмана. Он же включает «аварийку» – и дончане по старой памяти стараются избегать встречи с несущейся на бешеной скорости машиной.

      12.55. Ребята успевают в последний момент. Заведенная тяжёлая техника гремит, практически все люди, которых надо эвакуировать, уже в кабине. Я подхожу к механикам: «братцы, поезжайте чуть попозже, у нас через пять минут эфир». «Мы бы рады», – отвечают спасатели, «но как команда будет – сразу газу». «Дань, когда мы вас увидим в аппаратной?» – уже сильно переживая, спрашивает меня продюсер. «Вот уже запустили „Дежеро“, выходим на мощность», – отвечаю. Думаю, если сейчас прям перед выпуском техника уедет, и мы останемся в пустом дворе – это будет полный провал. Главное, чтобы ещё наша техника не подвела! К счастью, перегоняющее устройство отрабатывает на сто процентов. Казалось бы, в Донецке и так зачастую непросто отправить видео – всё таки зона боевых действий. Так ещё и мы достаточно далеко от центра.

      Чапаева, 4. Соседний дом

      13.00. Весь абсурд моей просьбы привезти к Чапаева, 4 Стаса заключается в том, что выводит в прямой эфир меня Паша. На месте становится понятно, что во время включения нужно ходить, показывать разрушения. А Стас со своими костылями в это время стоит у машины и наблюдает со стороны. Впрочем, зрелище должно было ему понравиться. Отличный прямой эфир: всё происходит в кадре, говорю практически без запинок. Единственное, продюсер не уточнила заранее, а я сам не напомнил о том, что включаемся мы из Донецка. Поэтому когда ведущий произносит «на месте обстрела в Макеевке находится наш специальный корреспондент Даниил Левин», я поправлябю его и говорю, что мы в Донецке. Выглядело совершенно некрасиво, даже, может, со стороны немного грубовато. Зрители, наверное, подумали: что они там, между собой договориться не могут? Ну это ещё ладно, спустя пару дней во время очередного включения было слышно разрывы снарядов где-то на окраине как раз в тот момент, когда ведущая в эфире передавала мне слово. Но я экспромтом сформулировал мысль настолько коряво – получилось что-то вроде: «пока вы там в студии сидите, у нас тут реальные обстрелы». Жуть, но, как говорится, война всё спишет!

      13.10. «Парни, простите меня, пожалуйста! Я реально тупанул со всеми этими перемещениями», – начинаю я разговор после того, как все садятся в машину, – «следующее включение через час. Здесь выходить в эфир небезопасно, вдруг ещё раз накроют район, поэтому поехали в центр, заодно хоть перекусим». В этот момент звонит телефон. «Дань, все задаются вопросом: это правда сейчас был прямой эфир? Или псевдо