Угличское дело. Денис Викторович Блажиевич

парировать удар сверху и пронзить врага насквозь. Второй ногаец растекся в седле. Вместе с воздухом из наколотой груди толчками бежала кровь. Грачик обхватил руками короткое копье. Им лучше всего орудовать в степи в быстрых трусливых набегах. Грачик опустился на сундуки. Свернулся калачиком вокруг копья.

      – Все? – обмелевшее лицо Грачика было тихим. Каракут склонился над ним. Копье воткнули в живот глубоко, безнадежно.

      Каракут сказал.

      – Все, братка. Все.

      Грачик вздохнул с болью.

      – Только это....Не зарывайте. Здесь бросьте. Чтоб солнышко видеть.

      – Каракут! Каракут!

      Рыбка звал на помощь. Каракут подхватил Грачика под колени и плечи. Он положил его рядом с железными коваными сундуками. На мягкую новорожденную степную траву. Прямо под наливающиеся силой округлые утренние лучи. Но последнее что увидели стекленеющие глаза Грачика, было разорванное в немом крике лицо убитого им человека....

      – Как клещ, малахайка. – Рыбка пробил лоб ногайца острым наносником и теперь никак не мог отцепиться.

      – Шлем сними. – посоветовал Каракут.

      – Без дурных дорога слизка. – ворчал Рыбка. Он ворочался на убитом ногайце. Пытался одновременно снять шлем и вырвать наносник из черепа ногайца. Каракут обхватил Рыбку за шею, потащил назад. Рыбка ударил несколько раз Каракута по ноге.

      – Придушишь. – сипел казак. Тогда Каракут уселся на землю и взялся за сияющий металлический шишак.

      – Голову не оторви. – предупредил Рыбка.

      – Ему то теперь чего?

      – Да мою.

      Когда через некоторое время со стороны переправы неспешно подъехал пожилой сотник со стрельцами., Каракут и Рыбка сидели рядом под телегой. Рыбка набивал табаком длинные пеньковые трубки, а Каракут осматривал кречета.

      – Табачок? – пожилой сотник наклонился в седле.

      – Долго ехали. – укорил стрельцов Рыбка.

      – Зато вовремя. – усмехнулся сотник выжига.

      Стрельцы рассыпались по степи. Обдирали мертвых ногайцев. Вели лошадей.

      – Наших не трогайте. – Рыбка раскурил трубку и передал ее Каракуту.

      – Наших не тронем. – ответил сотник. Стрельцы снимали сапоги и сабли с убитых казаков.

      – В сундуках что? – спросил сотник.

      – А ты глянь. – Каракут внимательно посмотрел на сотника.

      – Лубянник! Глянь что у них там. – приказал сотник.

      Здоровый стрелец, в два раза больше Рыбки, озаботился шлемом запорожца. Пыхтя пытался снять с наносника окровавленный кусок черепа.

      – Оставь, говорю, Лубянник. – крикнул сотник. – Ты его разве что на хер оденешь. Лубянник бросил шлем.

      – Дай место. – потребовал он у Каракута.

      – Дорого встанет, стрелец.

      – Чего с ним? Приколоть? – спросил Лубянник у сотника.

      – Приколоть? Утро ведь....Чего уж....А приколи за Ради Христа.. – размыслил сотник.

      Рыбка вынул изо рта трубку.