Брат волколака. Николай Иванович Липницкий

иногда переходя на волчий бег так, как учил их, ещё пацанов, старый охотник Федот. К тому времени, как солнце встало в зенит, уйти удалось достаточно далеко.

      Эта полянка приглянулась Женьке сразу. Солнечная, несмотря на то, что небольшая и с небольшим песчаным оврагом, в котором бил родник с вкусной водой. Одно напрягало – малинник с краю. Хозяин точно наведается за сочными ягодами. Но, там видно будет. В песчаном откосе вырыл нору, забрался туда и огляделся. В принципе, неплохо. Нужно будет заготовить шестов, укрепить свод и расширить пещерку. А потом уже оборудовать полноценную землянку. Ну, это завтра. Жить можно, короче. На полянке соорудил что-то вроде очага. Натаскав хвороста, привычно прихватив зубами трут, зажал подбородком огниво и с помощью кресала добыл огонь. Бросив всё на траву, быстро выхватил изо рта трут, помахал им, раздувая, и сунул в кучку сухого мха, слегка подув. А вот и огонёк. Теперь мелкие веточки, потом покрупнее и, наконец, толстые сучья.

      Над огнём подвесил котелок с водой и, пока кипяток доходил, принялся копаться в своей котомке, проводя ревизию. Ага. Силки не забыл. Нужно будет ближе к вечеру пройти поставить. Ушастые здесь непуганые. С голоду не дадут помереть. Что же так культя чешется? Женька размотал тряпку, которой с недавнего времени заматывал обрубок руки. Уж больно чувствительной стала кожа на ней. На всё реагирует. А вырост на культе уже почти в обычную ладонь трансформировался. Точно кисть отрастает. С одной стороны хорошо это. С двумя руками всё одно лучше. А с другой стороны пугает. Как-то всё это ненормально. Неужели действительно мутант? И чего дальше ждать? Превращения в волколака? Или в какую-то ещё тварь?

      Ближе к вечеру расставил силки, попутно набрав материала для обустройства землянки. Сложил всё возле норы, поужинал всухомятку и, забравшись поглубже и поворочавшись на лапнике, уснул. Проснулся ночью от того, что появилось чувство тревоги. И ощущение такое, что в этом овраге он не один. Осторожно, стараясь не шуршать, Женька подполз к выходу и выглянул наружу. Неподалёку, возле родника стоял волколак. Сильные задние лапы, сгорбленный силуэт с мощным загривком, опущенные вдоль тела передние лапы, задумчиво скребущие чудовищными когтями по бокам и вытянутая волчья пасть с ужасными клыками, время от времени обнажающимися в чудовищном оскале.

      Женьке стало страшно. Нет, не так. Ему стало очень страшно. До умопомрачения и до икоты. Волколак чего-то ждал. Или искал. Внезапно по его телу прошла дрожь, он встрепенулся и повернул голову, посмотрев прямо на вход в нору. Сердце парня забилось, словно пойманная в силки пичуга, а желудок подпрыгнул к горлу. Женя смотрел в глаза монстра и не мог отвести взор. Казалось, пытка взглядом продолжалась вечность. Наконец, волколак отвёл свои глаза, ещё раз почесался, что-то невразумительно прорычал и полез наверх. Секунда, и чудовище исчезло. Только комки лежалого песка, осыпающиеся со склона, напоминали о пережитом страхе.

      Женька улёгся опять на подстилку из елового лапника, положил возле