Медиум. Эмпат. Ольга Ахметова

царапнул горло, Тем вздрогнул. Он каждый раз вздрагивал – вот уже два года никак не мог привыкнуть.

      Они вышли наружу, ежась, кутаясь в овечьи шкуры, щурясь от ветра и снега. Изд и Лом погоняли, подталкивая в спины, раздали молотки и пилки. Нужно было раздобыть еды. Темен потопал своим привычным маршрутом – все мальчики хорошо ориентировались в местности и различали скалы настолько, что давали им имена. Место от Крохи до Трех Бугров принадлежало Тему, Рогу и Улу, они втроем работали тут уже несколько месяцев после последней смены пещеры. Снега намело уже по щиколотку и руки мгновенно озябли. Но Тем знал, что стоит только начать работать, как пот градом потечет по спине и вискам. Днем они никогда не мерзли, какой бы сильный мороз не стоял. Изд и Лом отстали, быть может, ушли следить за другими. Тем несколько раз оглянулся. Они с Рогом и Улом остались совсем одни. Мальчики, не сговариваясь, принялись стучать по одному из нетронутых ими ранее уступу скалы, согреваясь. Минут через десять, когда захотелось сбросить с себя шкуры, остановились передохнуть. Под ногами уже выросла приличная груда камней, их нужно было распилить, собрать в мешки и принести в пещеру. Вечером Урка рассматривала содержимое мешков, выискивая свой хрусталь. Рог вытер рукавом пот с грязного, прыщавого лба, наклонился, зачерпнул пригоршню снега и провел по раскрасневшемуся лицу.

      – Ах-х-х, – захрипел он в наслаждении, – Снежочек.

      – Чего радуешься, дурень, – хмуро взглянул на него Ул, – Пожрать в снегу не найти.

      – А снег жри, – сплюнул на землю Рог, прищурился, уставился на Тема, – Девка не протянет. Зачем ей девка, Тем?

      Тем пожал плечами. Он и сам думал о том же.

      – А слыхал, как она заливалась, Тем? Пела, что ли…

      Тем понял, что Рог не может подобрать слова. В их языке было мало слов. Особенно для того, чтобы описать красоту.

      – Да, – он просто кивнул, встретившись взглядом с парнями. Они все трое понимали, что имелось ввиду.

      Гий бы смог сказать, подумал Тем, и о девочке, и о том, как она говорила. Год назад он ходил за хрусталем с Гием. Тот паренек был младше него на год или два, но очень умный. Это Гий сказал Тему, а точнее, заставил его вспомнить о матери – его родной маме. А еще о том, что Темен знал раньше другой язык. Красивый, чистый, и в нем было очень много слов. Гий научился придумывать слова в их новом языке: «Можно говорить, как собака, а можно залаять по-человечески», – так он повторял. И создавал слова – придумывал их из звуков. А еще он говорил: «Какое это счастье, Темен, знать свой родной язык, говорить на нем».

      Гий умер этой весной – его задушил ошейник. Они сожгли его тело на вершине горы в один из безветренных дней. Но он не хотел гореть и запах тлеющего мяса так щекотал ноздри, что Темен старался не дышать носом, сглатывая заполняющую рот голодную слюну.

      Гий мог сказать. А все они могли только думать. И видеть.

      Тем сплюнул, развернулся и пошел раскапывать