Где же Лизонькa?. Алиса Антонова

в противной липкой паутине, которая, вроде, не мешает двигаться, но душит и сковывает каждое движение. Мне хотелось освободиться, и я интуитивно искала выход – лазейки, щелочки, проходы, в которые можно выскочить.

      Об этом я размышляла, стоя у деревенского магазина. А вдруг в этой деревне что-то случилось, произошло какое-то событие, которое может быть той стрелкой, указывающей на выход. Надо поговорить с местными жителями…

      Бабушки с маленького рынка – это то, что нужно!

      Оставив Мартина в машине, я подошла к прилавкам. Н-да, бабулек там как раз не было. Дородные румяные от мороза тетки торговали вязаными носками, маринованными и сухими грибами, разными соленьями и вареньями – я не очень обратила внимание на товар. Впрочем, одна бабушка была, рсположившаяся у самого края ряда. Как два пузатых стража перед ней стояли две трехлитровые банки с солеными огурцами.

      Я взглянула на старушку – сердце мое екнуло и почти остановилось. Бабушка была исключительно похожа на мою собственную бабушку, мамину маму, мою бабунечку с Кубани, моего милого ангела, светлую память о которой я храню все мою жизнь. Даже старенький пуховый платок был повязан точно так, как носила бабунечка, впрочем, наверное, как и очень многие деревенские бабульки. Старушка стояла за своими огурцами как нахохлившийся воробей на жердочке. Наверное, устала, бедная, такая родная…

      В носу защипало, в глазах стало мокро. Я непроизвольно сделала шаг по направлению к ней, чем вызвала призывный оклик тетки, занимавшей место рядом:

      – Дамочка! Дамочка! Так вам огурчиков? Берите мои! У баб Ани они мягкие и кислятина, а мои крепкие, острые – под водочку после бани – мужик крепче любить будет. Подходите, подходите, дешево отдам! – масляным голосом увещевала она.

      От злости слезы мгновенно высохли! Я широко распахнула глаза и громко возрадовалась:

      – Да что вы! Кислые и мягкие? Мои любимые! Нигде не могу таких найти! Спасибо, что подсказали! Дай вам бог здоровья! Баба Аня, а у вас только две банки? Я бы еще взяла парочку!

      – Ох, доченька, дома еще есть, я недалече тут, – засуетилась бабушка, – не дотащить мне больше двух банок. Может, дойдешь, заберешь? А то подожди я сбегаю…

      «Доченька!» – Именно так обращалась к молодым женщинам моя бабушка.

      Чтобы не защипало опять, я схватила банки и потащила к машине, за мной засеменила старушка. – Я недалече, недалече…. Тут сразу за магазином…

      Тетка еще минуту таращилась на меня в недоумении, потом, сбитая с толку, задрала подбородок и отвернулась.

      Я положила огурцы на заднее сиденье, надела поводок на пса и, предупредив бабушку: «Подождите, меня, я на секунду», – вернулась к прилавкам.

      Держа Мартина на коротком поводке, я строгим голосом, но очень тихо объявила тетке:

      – Гражданочка, а вы знаете, что нарушаете Закон Российской Федерации о рекламе? Вы позволяете себе некорректные