Синий лабиринт. Линкольн Чайлд

ни с сего позвонил ей и попросил встретиться где-нибудь в музее. Марго предложила «Чако».

      Д’Агоста огляделся:

      – Это место здорово изменилось с того времени, как мы здесь познакомились. Кстати, сколько лет назад это было?

      – Музейные убийства? – Марго задумалась. – Одиннадцать лет. Нет, двенадцать.

      – Невероятно.

      Официант принес им меню с изображением Кокопелли[17] на обложке. Д’Агоста заказал охлажденный чай, Марго тоже.

      – Итак, чем вы занимались все это время?

      – Я теперь работаю в некоммерческом медицинском фонде в Ист-Сайде. В Институте Пирсона.

      – Вот как? И что вы там делаете?

      – Я этнофармаколог. Оцениваю ботанические лечебные средства исконных народов, ищу, что можно использовать для разработки лекарств.

      – Звучит захватывающе.

      – Так и есть.

      – По-прежнему преподаете?

      – Нет, с этим я покончила. Сейчас я могу помочь тысячам, а работая преподавателем – одному классу.

      Д’Агоста снова пробежался взглядом по меню.

      – Уже нашли какое-нибудь чудодейственное средство?

      – Самое серьезное, над чем я работала, – это вещество в коре дерева сейба, которое может помочь при эпилепсии и болезни Паркинсона. Майя используют эту кору при старческом слабоумии. Проблема в том, что на разработку нового лекарства уходит целая вечность.

      Официант вернулся, и они сделали заказ. Д’Агоста посмотрел на Марго:

      – По телефону вы сказали, что регулярно бываете в музее.

      – Раза два-три в месяц, не реже.

      – С какой целью?

      – Печальная правда состоит в том, что естественная среда обитания интересующих меня растений катастрофически сокращается: леса вырубаются, площади выжигаются и распахиваются. Один Господь знает, сколько потенциальных средств излечения рака исчезло за последнее время. В музее лучшая в мире этноботаническая коллекция. Конечно, когда ее собирали, обо мне не думали – просто ученых интересовала туземная медицина и магические лечебные средства племен, обитающих в разных уголках мира. Но это точно согласуется с моими исследованиями. В коллекции музея есть растения, которых больше не существует в природе. – Она замолчала, напомнив себе, что не все разделяют ее страсть к этой работе.

      Д’Агоста сцепил руки в замок.

      – Вы регулярный посетитель музея, а это как раз то, что мне нужно.

      – В каком смысле?

      Он чуть подался к ней:

      – Вы ведь слышали о том, что здесь недавно произошло убийство?

      – Вы про Вика Марсалу? Я работала с ним, когда училась в магистратуре в антропологическом отделе. Была в числе немногих, с кем он ладил. – Марго покачала головой. – Не могу поверить, что кто-то его убил.

      – Я возглавляю следствие. И мне нужна ваша помощь.

      Марго не ответила.

      – Похоже, Марсала незадолго до смерти работал с одним командированным

17

Кокопелли – одно из божеств плодородия, обычно изображаемое в виде сгорбленного человека, играющего на флейте; почитается многими индейскими народами на юго-востоке США.