Айседора Дункан. «Танцующая босоножка». Наталья Павлищева

спокойно объяснила:

      – Дульси опять выклянчила что-то у мясника, но пристали собаки. Они всегда чувствуют, когда можно поживиться.

      Через минуту самая младшая Денкан действительно с гордостью вывалила на стол мясные обрезки и кости:

      – Вот! Здесь на целую неделю хватит.

      Мэри немедленно поставила на плиту большущую кастрюлю.

      Улучив минуту, когда слегка насытившиеся дети убежали по своим делам, Августа подсела к сестре, которая перешивала принесенное платье, оно вполне подошло Дульси.

      – Мэри… тебе трудно с четырьмя детьми…

      – Только не предлагай мне выйти замуж за твоего знакомого!

      – Нет-нет, я не о том. Мы с мамой могли взять кого-то одного к себе. На время, – быстро уточнила Августа, встретившись с возмущенным взглядом сестры. – Пусть у нас поживет, например… – конечно, она хотела бы назвать свою любимицу Дульси, но и дома уговор был другой, и Мэри ни за что малышку не отдаст, – … Элизабет. Или Август. Дульси с Раймондом разлучать нельзя, они словно двойняшки.

      Мэри вовсе не хотела отдавать кого-то из детей родственникам, жизнь которых хотя и не была даже среднего достатка, но разительно отличалась от беспокойного и полунищего существования Денканов. Кроме того, ребенок может проболтаться о том, что они никогда не платят за снимаемые комнаты. Это преступление для строгих правил ирландского клана Грей, но после того как Джозеф бросил семью, а Господь никак не вмешался, Мэри перестала ходить в церковь и считаться с мнением многочисленных кумушек. На заверения своей матери, что Господь все видит, она резко ответила:

      – Не думаю, что это так!

      – Ты сама виновата в истории с Джозефом! Тебе твердили, что это недостойный кандидат в мужья. А теперь сокрушаешься, что Господь не наказал негодного мужа?

      Мэри фыркнула:

      – Мне наплевать, наказан ли Джозеф, но почему Господь не хочет помочь нам с детьми?!

      – Потому что ты богохульствуешь! – мать потрясала кулаками в ужасе от слов дочери, но Мэри это не смутило:

      – А дети, они чем провинились, что вынуждены жить впроголодь?

      Это был их последний разговор, мать больше не желала видеть Мэри, а единственным связующим звеном с кланом Грей осталась Августа.

      Но даже потрясая кулаками и проклиная непутевую дочь, ее мать продолжала по возможности заботиться о внуках. Забота выражалась в сборе одежды и обуви у родных и передача вещей Мэри.

      И вот теперь семья предлагала забрать к себе Элизабет. Старшая Денкан не Дульси, она будет вести себя прилично, не проболтается и потерпит, сколько придется. Но отдавать дочь означало признать правоту клана Грей. Августа прекрасно понимала сомнения сестры, она положила руку на запястье Мэри:

      – Послушай, пусть хоть Элизабет немного поживет спокойно.

      Уговорить Мэри удалось, она только поставила условие:

      – Я заставлять Элизабет не стану. Предложишь сама и дашь ей подумать. И обещай, что девочка сможет вернуться, как только захочет.

      Элизабет согласилась пожить у бабушки, хотя плакала и твердила,