И возьми мою боль. Чингиз Абдуллаев

роскошных особняков. Ехали люди, почему-то спешившие в город именно в пять часов утра. А те, кто спешил в город в это время, меньше всего думали о девушке, голосующей на дороге.

      Наконец ей повезло. Рядом затормозила «шестерка». Машина была старая, облезлая, а водителю на вид было лет пятьдесят. Большие роговые очки придавали ему солидный вид, вызывающий доверие.

      – Куда вам? – спросил он, открывая дверь.

      – В город, – выдохнула Ирада.

      – Куда именно? – улыбнулся мужчина.

      – В центр, – пожала она плечами.

      – Понятно, – кивнул ей водитель. – Садитесь.

      Она привычно подошла к задней двери. В Турции и в Азербайджане не принято, чтобы женщина садилась на переднее сиденье рядом с водителем. И хотя в этих странах многие женщины сами водили машины, тем не менее в большинстве своем за рулем сидели мужчины, а дамы устраивались на задних сиденьях. Он удивленно оглянулся.

      – Там закрыто, – сказал он, и девушка села рядом с ним.

      Машина двинулась в сторону города. Мужчина взглянул на нее:

      – Как вас зовут?

      – Ирада, – сказала она, чувствуя, как приятно сидеть в удобном кресле.

      – А меня Альберт Петрович, – представился мужчина. – Сколько вам лет?

      – Девятнадцать, – соврала девушка, решив прибавить себе два года.

      – Понятно, – добродушно усмехнулся Альберт Петрович. – И все-таки куда вас отвезти?

      – Я не знаю, – честно призналась девушка.

      Он взглянул на нее. Помолчал и спросил:

      – Давно стоите на дорогах?

      – Минут двадцать, – призналась девушка.

      Он снова взглянул на нее.

      – Я спрашивал не про это.

      – А про что? – удивилась девушка.

      Альберт Петрович снова посмотрел на нее. Потом спросил:

      – Сколько тебе лет на самом деле?

      – Семнадцать, – честно призналась девушка.

      – В лесу что делала?

      Она молчала.

      – Не хочешь говорить, – усмехнулся Альберт Петрович. – Ну понятно, из дома сбежала.

      Ирада кивнула головой.

      – Эх, девочка, – вздохнул ее собеседник. – Разве можно сейчас в такое время и одной на дороге? Могли не так понять. Где ты живешь?

      Она молчала, только начала вдруг вздрагивать. Он понял, что произошло нечто более серьезное, чем обычный побег из дома, и замолчал. А она, вспомнив вчерашние события, заплакала.

      – Платок у тебя есть? – спросил он, дав ей выплакаться.

      Она всхлипнула и достала платок.

      – Куда тебя отвезти? – снова спросил он. – Центр большой, ты мне конкретно скажи. Адрес какой-нибудь.

      – На Мичуринский проспект, – попросила она, вспомнив, что там была их квартира.

      – Куда именно?

      – Не знаю. Там наша новая квартира.

      – Номер дома помнишь?

      – Нет, – сказала она тихо.

      – Но показать хотя бы сможешь?

      – Нет, – она закусила губу.

      Он