И возьми мою боль. Чингиз Абдуллаев

Ваш знакомый? – спросил у него подполковник Сабельников.

      – Мой бывший напарник, – вздохнул Цапов, мрачно отворачиваясь и не добавив больше ни слова.

      Вновь прибывшие подошли к палате, где уже их ждал врач.

      – Больного нельзя тревожить, – категорическим тоном сказал врач, – я просто не разрешу его беспокоить.

      – Как его здоровье, доктор? – спросил мужчина в папахе.

      – Очень тяжелое, – честно сказал врач.

      – Но он будет жить?

      – Возможно. Если его не будут так часто беспокоить.

      – С ним можно увидеться?

      – На одну минуту. И только не всем вместе. Одному или двоим. Больного нельзя беспокоить.

      Представитель обернулся. Увидел Стольникова. Он знал, что тот был доверенным лицом Махмудбекова. И, поманив его за собой, вошел в палату. Увидев их, офицер вскочил, недоверчиво глядя на вновь прибывших. Стольников подошел поближе и сжал руку раненого. Тот открыл глаза. Несколько мгновений он еще пытался осмыслить, что именно происходит. А потом произнес:

      – Спа… си… те… ее.

      – Про кого он говорит? – посмотрел на Стольникова чиновник.

      – Про свою дочь, – пояснил Стольников, – ее тела не нашли на даче. Он думает, что ее похитили.

      – У вас есть какие-нибудь просьбы? – наклонился над раненым мужчина в папахе.

      – Ирада, – упрямо повторил Махмудбеков, – спасите ее, – снова выдавил он по слогам.

      Мужчина выпрямился, посмотрел на Стольникова и вышел из палаты. В сопровождении своего помощника он пошел к выходу.

      – Напрасно вы так нервничаете, – сказал ему по-чеченски помощник, – это бандиты, наркомафия. Они позорят наш народ. Когда мы все воевали, они торговали своим товаром. Из-за него не следует так беспокоиться.

      – У него пропала дочь, – сурово сказал постоянный представитель, – ребенок не отвечает за своего отца. Кроме того, она дочь сестры нашего первого вице-премьера. Ты ведь воевал в его отряде. Значит, найти девочку мы должны обязательно. А чем занимается ее отец… Пусть он ответит за это по местным законам и перед самим Аллахом. Я думаю только о девочке.

      Стольников тоже вышел из палаты. Рядом оказались двое людей Махмудбекова.

      – Останетесь здесь, – приказал он, – у вас будут постоянные пропуска. Будете его охранять вместе с милицией.

      – У нас нет оружия, – тихо сказал ему один из боевиков.

      – Сидите здесь до утра, – упрямо сказал Стольников, – у вас есть руки и голова. Этого вполне достаточно. Утром приедут ребята из частного агентства. У них есть право на ношение оружия.

      К нему подскочил майор, отвечавший за пост у палаты раненого.

      – Я не позволю вашим людям находиться здесь, – нервно закричал он.

      – А если он попросит чего-нибудь по-чеченски? – издевательски спросил Стольников. – Или ваши люди знают чеченский язык?

      Майор замолчал. Он вытер пот со лба тыльной стороной ладони и обреченно махнул рукой. Лишь бы не было хуже, подумал он. А лишняя охрана не помешает. Эти чеченцы умеют драться, когда нужно, и своего вожака