Холодная зона. Яна Завацкая

Это накатило и встряхнуло все тело с силой оргазма, хотя и с совершенно другими оттенками; все пять органов чувств, а если добавить легкую боль, вибрацию, температуру – то и больше; все рецепторы были задействованы, все подчинялись возбуждению в ритме музыки; и наконец рухнули барьеры, и все это хлынуло в подкорку, прямо в лимбическую систему, слившись воедино, и Рей забился в экстазе.

      Никогда такого прихода не было! Тело казалось огромным и разбухшим, плавно парило над землей; наплывали одно за другим самые светлые, трогательные воспоминания: он едет на пони, шерстка такая мягкая, нежная, спину поддерживает крепкая рука отца… Рею два или три года. Запах Рождества, еловая хвоя, апельсины, пряности, шуршит блестящая оберточная бумага… Ночь в Амстердаме и Тимо… самый пленительный оргазм, который он пережил, – с маленькой тайкой на циновке, на земляном полу; девочке, кажется, не было и четырнадцати. Рей закричал – кажется. Он не слышал себя. Каким-то образом он уже лежал на полу, и рядом – девушка с золотисто-фиолетовым ежиком, вся в движущихся татуировках; Рей убил бы каждого, кто назвал бы это развратом, нет, они говорили друг с другом, говорили их тела, их руки и губы, он рассказывал молча, но взахлеб, выливал все, что накопилось: музыка нежности, счастья, любви.

      Он не помнил, что было дальше. Каким-то образом они оказались в баре внизу, и суровые геймеры пили бокал за бокалом, и – в виде исключения – бросали в красное вино шипучие таблетки; Джин рыдала на плече Ле, по смятенному лицу Рона бежали высохшие дорожки слез.

      Кажется, стало легче. Сколько он выпил вчера, после этой музыки – если это еще можно назвать музыкой? Рей не помнил. Ему было так стыдно, как бывает, когда вывернешь наружу самое тонкое, нежное, драгоценное – перед совсем незнакомыми людьми; это было мучительно – и так же притягательно; Рей знал, что обязательно повторит это снова.

      Он выбрался из постели. Голова лишь слегка гудела. В прозрачном аквамариновом полу тихо колыхались водоросли. Рей не полез в огромное джакузи в виде грота, в кабинке он пустил горячий душ, затем ледяной, затем снова согрелся под струями. Медленно он приходил в себя. Накинул халат и вышел обратно в номер. На стене-экране уже светился пропущенный вызов. Рей нажал кнопку.

      – Привет, дедуля! – Ле, одетый и бодрый, появился на экране. – Проснулся? Подваливай ко мне, позавтракаем в моем номере.

      Рей одевался, размышляя о феномене сенсо-музыки. Теперь понятно, почему обычная музыка выродилась. Если взять один только звукоряд вчерашнего действа – он наверняка окажется примитивным.

      Рей провел модулятором над волосами, завивая по бокам локоны. Нанес на лицо питательный крем. То, чем раньше занимались женщины и персоны шоу-бизнеса, теперь принято у всех приличных людей. Надо следить за собой. Надо еще смоделировать лицо, кстати, с естественным лицом теперь ходить неловко – будто нищеброд. Рей еще не придумал оформления для своего лица, надо заняться этим поскорее.

      Он вышел в коридор – черный