Холодная зона. Яна Завацкая

проблемы в семьях, уж конечно, они есть у Кости Штейна, но все другие с этими проблемами справляются. Эта девочка – нет. Ты же видишь ее на уроках. Она искалечена внутренне, и если мы ничего не изменим, это выльется в жизненную трагедию.

      – Ну ладно, – учитель махнул рукой, покосившись на нежное личико ребенка, подрагивающие ресницы, – что ты предлагаешь? Начать процесс?

      Сандра покачала головой.

      – Это невозможно. Данные ментоскопии юридически не являются доказательством. Девочку допрашивать нельзя, родители ничего не скажут. Соседи, скорее всего, ничего не знают. Да и за подобное обращение с ребенком серьезных наказаний не бывает. Но выход есть, я с таким работала. Мы попробуем что-то придумать.

      Голубые глаза распахнулись. Лийя приподнялась, недоуменно глядя на взрослых.

      – Тебе сон приснился? – ласково спросила Сандра. Лийя покачала головой.

      – Мне ничего не снилось.

      – Как настроение?

      – Хорошее, – послушно ответила девочка. Сандра досадливо поморщилась.

      – Слезай с кресла, сядь сюда. Лимонада хочешь?

      Девочка с удовольствием выпила лимонада. Сандра молчала, глядя на нее, пальцы отбивали ритм на столешнице.

      – Знаешь что, Лийя? – начала психологиня. – У меня к тебе такое предложение. Тебе бы не хотелось в школьную коммуну?

      Глаза девочки широко распахнулись. В них можно было прочесть, как в ментоскопе, – колебания, страх, и под этой коркой разгорающуюся невозможную радость.

      – Да, – сдавленно выразила Лийя все свои эмоции, – я бы хотела.

      – Ты не бойся, – уточнила Сандра, – там хорошо. У тебя будет отдельная комната. Там интересно, ребята хорошие, учителя.

      – Я не знаю, что мама скажет, – засомневалась девочка.

      – Мама согласится, я думаю. Все знают, что в коммуне образование хорошее дают, после нее проще в любой вуз поступить. Престижно. Ну как?

      – Не знаю. Я-то хочу, – призналась Лийя, – но не знаю, смогу ли я. Мама говорила… ну я очень нервная и не могу уживаться с людьми. Может, я вообще не смогу.

      Она умолкла и отвернулась. В глазах заблестели слезы.

      – Когда-то тебе ведь надо будет уехать от мамы и научиться жить с другими людьми, – уточнила психологиня, – лучше это сделать прямо сейчас. И не бойся. Ты нормальная. Не нервная и прекрасно сможешь со всеми ужиться. Ты добрая и любишь помогать другим. В коммуне как раз такие нужны.

      Лицо девочки менялось прямо на глазах, напряженность уходила, на губах возникла легкая, мечтательная улыбка.

      – Ну, иди на занятия, – Сандра пожала девочке руку, – иди. Немножко сложно будет договориться с очередью, но, я думаю, мы все уладим.

      Лийя послушно слезла со стула и пошла к двери. Кирилл проводил ее взглядом.

      – Да, кто бы мог подумать, – пробормотал он, – такая образцовая девочка, образцовая семья.

      – Вот самые-то скелеты в таких образцовых шкафах и водятся, – вздохнула Сандра, –