Куртизан. Себастьян Робинсон

занял место напротив. Рабы тут же наложили ему в медную тарелку яств и налили в бокал разбавленного вина. Юноша посмотрел на отца и занервничал. Всю ночь он проигрывал разговор, который должен состояться в считанные минуты. Он пытался распознать по его невозмутимому и всегда суровому лицу нотку доверия и расположенности. Аристид вытер пальцы об волосы рядом стоящего раба и принялся за теганьяс⁹*. За всё это время он ни разу не обратил внимания на своего сына.

      Аристон посмотрел на тарелку с фигами и отодвинул в сторону, затем заговорил тихим и неуверенным голосом:

      – Как вы сегодня почивали, отец?

      Аристид вместо ответа быстро осушил свой керамический кубок и вытер чёрные усы. Юноша отчаянно опустил голову вниз, осознав своё поражение.

      – Зачем ты задаёшь мне этот вопрос каждое утро? – Неожиданно спросил недовольным тоном Аристид и посмотрел с укором на сына.

      – Но…того требует этикет, отец…

      – Что? Я тебя не слышу, ты говоришь слишком тихо. Как…как девчонка! Не понимаю, что ты до сих пор здесь делаешь? Ты давно должен быть на женской половине вместе с сёстрами.

      Аристон сжал кулаки и посмотрел на своё отражение в чаше с водой, предназначенной для мытья рук. Его лицо выражало гнев и ненависть. Он резко встал из-за стола, чуть не обронив бокал с вином.

      – Я не намерен более терпеть ваши оскорбления, отец. Я ухожу.

      – Правильно, убирайся на женскую половину, дочка! – Прорычал Аристид и безумно расхохотался.

      Аристон быстро зашагал прочь, вытирая на ходу катившееся слёзы обиды. Так и не позавтракав, он быстро накинул на себя гиматий и зашёл в комнату к рабам. Антиох сидел на полу и доедал лепёшку с чесноком. Аристон схватил его за руку и быстро повёл за собой.

      – В чём, в чём дело? Во имя богов! – Возмущался недовольно мальчик, крепко прижимая свой завтрак к тунике.

      Молодой господин молча позвал к себе пятерых вооружённых рабов и вышел на улицу.

      – Что произошло, господин? Война началась? – Спросил Антиох, когда они уже шли по знакомой дороге в палестру.

      Каждая мелочь, любой звук мог вывести Аристона из себя. Его нервы держались на тонкой ниточке, норовившей вот-вот лопнуть. Грани между ссорой с любимым другом и дружбой практически не существовало. Молодой господин вместо ответа махнул рукой и ускорил шаг.

      На тренировке Аристон избавился от своего гнева, отрабатывая мечом удары на деревянной кукле. Но его ярость и подавленный вид не ускользнули от Дайдороса. По окончании занятий, он не преминул не подойти к своему любимому ученику и не поинтересоваться о причине его настроения. Найдя его в банях, сидящего на мраморной скамье, он расположился рядом и заговорил своим приятным баритоном:

      – Что с тобой, Аристон? Ты ведёшь себя странно.

      – Отец ненавидит меня, Дайдорос, – посетовал юноша. – Что мне делать? Уже через полгода состоятся Олимпийские игры, он ни за что не позволит мне в них участвовать.

      – Не падай духом, Аристон. Время ещё есть. Обещаю, сегодня

9

^* Лепёшка