Венский вальс. Братья Швальнеры

стране!

      – Вы считаете якобинство идеальным порядком? – вскинул брови Сосо. – Уж не погорячились ли вы?

      – А вы посмотрите, что начало твориться дальше. Плоть от плоти якобинцев, Наполеон Бонапарт, сделал страну практически мировым гегемоном. Разве можно с таким успехом покорять другие страны, когда в твоей собственной нет порядка? Некогда взявший власть революционным путем народ Рима и Византии также показывал чудеса в плане мирового господства.

      – То есть, насколько я понимаю, вы хотите сказать, что вслед за национальной революцией страна неуклонно становится поработителем других государств?

      – Именно! – глаза Адольфа загорелись, маленькие усики щеточкой как будто заострились, он впал в раж. – Вот только все и всегда допускают в этом случае одну ошибку. Понимаете, когда во всем мире начинает главенствовать одна нация, неизбежен перегиб. Тогда все другие народы становятся порабощены ей, и поневоле происходит то, с чего мы начали и что назвали началом всякой мировой революции. Подавленное чувство национального достоинства становится движущей силой новой революции, которая позволяет нациям, подавленным и порабощенным, сбросить с себя это ярмо и взять власть в свои руки. Так кончили Рим и Византия, Франция и, если хотите, скоро кончит Великобритания. Замыкается мировой круговорот властных амбиций…

      – И как же этого избежать? – слова голодного художника казались Кобе все более и более содержательными.

      – Не допускать господства одной нации. Разделить его на две.

      – Как это?

      – Дуализм. В мире господствуют две нации, каждая из которых образует самостоятельный лагерь. У порабощенных народов появляется выбор – к какому из них примкнуть? Недоволен выбором – изволь, смени курс на противоположный. На публику эти две нации будут враждовать, в действительности же между ними состоится нечто вроде общественного договора, при котором равное разделение мирового господства обеспечит им стабильность на долгие годы.

      – И что же это должны быть за нации?

      – Ну хотя бы русские и немцы. Сегодня они внутри своих же государств поражены в правах представителями мирового капитала – евреями, и потому имеют больше шансов на мировое господство. Договорившись, можно разделить его так, что интересы каждой стороны будут учтены с излишком. Не договорившись – обречь себя на провал. Так или иначе, мне кажется, что революциям предстоит свершиться именно в наших странах в самом обозримом будущем.

      – Плохо отношусь к религии, но могу сказать, что вашим бы словам неплохо попасть Богу в уши. И все же, вы не ответили мне на один вопрос – если в России вершителем революции станет теория Маркса, то какая теория выполнит ту же задачу в Германии? Чья личность станет узловой в подготовке революционных событий у вас на родине? Кто выполнит эту задачу?

      – Знаете, – глубокомысленно выдохнул философствующий художник, – мне кажется, что подчиняться чьим-либо идеям и воззрениям в данном случае