Моей любви хватит на двоих. Мелани Милберн

и манящими запустить в них пальцы и разглаживать, губы настолько чувственные, что за них можно дьяволу душу продать. Одна только мысль о его губах заводила ее с полоборота.

      Однажды она целовалась с ним. Все те же чувства, тот же ток, то же притяжение, но тогда он оттолкнул ее, сказал, что такая малолетка, как она, не в состоянии удовлетворить такого мужчину, как он. После этого она годами не могла поверить в себя. Самооценка была подорвана, уверенность в собственной красоте грубо разрушена.

      Почему он так чертовски привлекателен? Почему она все еще испытывает к нему притяжение, как та девочка из прошлого?

      Боже, она должна перестать пялиться на его губы.

      Алегра взяла фужер.

      – За нас! – провозгласил Драко, приподнимая свой бокал.

      Она отдернула руку прежде, чем его фужер успел коснуться ее. От резкого движения шампанское выплеснулось прямо на ее шелковую блузку. Под промокшей тканью налилась и стала выпирать даже сквозь кружевное белье правая грудь. Почему она такая неуклюжая рядом с ним? Это провал. Алегра попыталась смахнуть излишки жидкости рукой, но все стало только хуже. Мокрая ткань прилипла к груди.

      Драко подал ей чистый платок.

      – Тебе помочь?

      Она выдернула у него из рук платок. Ни при каких обстоятельствах нельзя позволять ему дотронуться до груди, даже сквозь четыре слоя ткани. У нее нет уверенности в том, что тело не отреагирует на его прикосновение, даже сквозь доспехи и стеганый жилет. Она терла грудь в надежде хоть что-то сделать с промокшей блузкой, а сама думала о том, как эротично выглядит. Грудь, очевидно, полагала также. Налилась, стала твердой. Вызывающе торчали соски, что было очень заметно сквозь тонкий шелк. Может, все это приключилось с ней не из-за шампанского, а из-за того, что Драко своими бесстыжими обсидиановыми глазами жадно следит за каждым ее движением.

      Алегра смяла и бросила на кофейный столик использованный платок.

      – Я постираю и отдам его тебе.

      – Не нужно, оставь себе. Это подарок.

      – Единственным подарком для меня было бы, если бы ты ушел, да поскорее.

      Их взгляды снова встретились. На этот раз никто из них не собирался отводить глаза.

      – Я уйду только в том случае, если решу отказаться от сделки по слиянию компаний.

      – Мне наплевать на ваши с отцом дела.

      – Может быть, но ты не можешь не понимать, что судьба твоего отца сейчас в твоих руках по условию нашего договора, – объяснил Драко.

      – Какого договора, какие еще условия? – не понимала Алегра.

      Она отбросила распущенные волосы назад, демонстрируя безразличие, хотя ей было далеко не все равно. Что-то подсказывало, что он играет с ней, как кот с загнанной в угол мышью. Что, черт возьми, происходит?

      Со дня последнего поцелуя между ними постоянно присутствует напряжение. Они постоянно борются друг с другом. Воздух накаляется, когда они с Драко оказывались в одной комнате.

      Ненавидеть его очень удобно. Ненависть позволяет заглушить переполняющее