Вертеп. Роман. Маргарита Минина

такого. А он вдруг повел такие речи… странные…

      – Ага, сказал, как он бесконечно одинок…

      – Откуда ты знаешь?

      – Да знаю. Не первый год на свете живу. А ты… решила самоотверженно скрасить его одиночество. Пожалела… Чисто по-матерински.

      – Пожалела. Я еще подумала… Дура! Дура набитая!.. – вдруг взвыла она. – Я еще подумала, что один раз не в счет. Испытать захотелось… напоследок. Пока окончательно не превращусь в старуху. Это даже романом не назовешь.

      – Так спала ты с ним? Или нет? – продолжала я задавать свои бессмысленные вопросы, хотя давно уже знала ответ. И видела, что мама близка к обмороку. Но никакой жалости я к ней не чувствовала.

      ***

      – Да, – выдавила она из себя. – Я пыталась с ним порвать. Особенно после того, как прочла эту его книжку. И узнала в ней себя. Ведь ты тоже узнала? Да? Ради книжки этой он никого не пожалел. О, как я его ненавидела! Особенно за то, как он там унизил и высмеял папу. Как себя презирала! Презирала… как последнюю тварь. Я тогда твердо решила положить конец этому блуду. И… не смогла… Доченька, делай со мной, что хочешь! Только бы папа не узнал. Он этого не вынесет. Лучше бы я умерла… Ты его убьешь. О, что я такое говорю? Это я его убью, убила. Если он узнает, то не выдержит. Умоляю тебя, Рита!.. – мама снова залилась слезами и вдруг упала передо мной на колени.

      – Ах, он не вынесет? Супруг-рогоносец не выдержит? И ты… С этим подонком!..

      – Зачем ты так говоришь, Рита? Да, я все предала. Себя, Сашу, тебя! Всю свою жизнь перечеркнула! И зачем? Боялась, что-то упустить, тварь! Последнее танго. Белый танец… Какая грязь! Не отмыться!.. Бедный Саша, у него сердце пошаливает в последнее время. Но ведь АМ все-таки не подонок? Не подонок же? – умоляюще спрашивала мама, заглядывая мне в лицо. – Зачем ты так… Просто несчастный человек. И он художник. Он ради красного словца… но не о нем речь.

      – Нет, речь как раз о нем. Возможно, тебе будет интересно узнать, что этот «неподонок» меня изнасиловал?

      – Нет, – прошептала мама, закрываясь от меня руками, как от привидения.

      – Да, дорогая мамочка. И не один. Он еще дружка своего привел – историка. Так что они на пару вые..ли твой цветочек аленький.

      Мама после этих слов начала медленно оседать, рукой пытаясь нащупать стул, а я продолжала, уже не сдерживаясь:

      – Что, сюрпрайз? Не ожидала? Ничего, ты выдержишь! Ведь я же выдержала?

      ***

      Мама заметалась, изо всех сил стискивая уши руками. А потом сказала как-то отстранено, будто ничего не было, будто эта сцена мне привиделась: «Что-то у меня голова разболелась…» И, пошатываясь, вышла из кухни и закрылась в спальне. Через минуту я услышала, как туда прошлепал папа, а потом – его испуганный голос:

      – Что с тобой, Жанночка? Тебе плохо? Марго, где ты? Скорей сюда – с мамой плохо.

      Я бросилась в их спальню, ужасаясь тому, что только что наделала. Ведь этой правды маме не вынести…

      Она лежала даже не на кровати, а на коврике рядом. Видимо, не дошла. В лице – ни