Тихий омут. Ли Лонли

сказала, леших не бывает. Правда, Дань?

      – В нашем лесу их никто не видел, – подтвердил мальчик. – А волки днём спят и ни на кого не нападают. А если кто будет Ярку пугать, – Даня повысил голос, – так мы до леса только ночью дойдём и увидим всё самое страшное, что там есть. Так что давайте пойдём быстро и не будем никого пугать.

      Все согласно кивнули и ускорили шаг. Некоторое время никто не решался сказать и слова, а когда один из мальчиков начал было бормотать обиженным голосом: «А моя бабушка говорит, что лешие бывают. И леший всегда страшный и одет навыворот, его завсегда узнать можно. И он так ходит и всё время пригова…», все дружно остановились и укоризненно посмотрели на него («Ну Миииря!»), и он замолчал на полуслове…

      В испорченном настроении дети молча дошли до леса, но как только они вышли на поляну с усеянными крупной спелой ежевикой кустами, все страшилки были немедленно забыты.

      Уже через час корзинки были наполнены ягодами, а щёки и подбородки довольных детей измазаны свежим ягодным соком. В лесу было прохладно и хорошо, верхушки стройных сосен раскачивал убаюкивающий ветер, птицы пели, казалось, уже не бодро, а сонно, и детей быстро сморило. Кто-то заснул на пеньке, положив на колени руки и голову, кто-то сидел прямо на земле, прислонившись спиной к дереву, кто-то лежал на широкой нижней ветке дуба, свесив вниз ноги и руки…

      Проснулись они все одновременно – от усилившегося ветра, шуршащего в кустах ежевики, и чьих-то неосторожных шагов, под которыми громко трещали сухие ветки. От страха дети застыли на месте, стараясь почти не дышать, и испуганно смотрели друг на друга.

      Треск сухих веток всё усиливался, шаги приближались, и вскоре на поляну вышел, бормоча что-то невнятное, невысокий грязноватый старичок. Дети заметили, что его рубаха была перевёрнута задом наперёд, обветшалый жилет вывернут наизнанку, как и штаны. Шёл старичок босиком, его седые волосы были всклокочены, косматые брови нависали над глазами.

      Он подошёл совсем близко к Яре, остановился, наклонился, глядя ей прямо в глаза, и продолжал бормотать: «Шёл, нашёл, потерял… шёл, нашёл, потерял…». Девочке хотелось закричать, но она онемела от ужаса. Ей показалось, что она вот-вот умрёт от страха, но вдруг Миря, сидевший где-то справа от неё, резко выкрикнул:

      – Овечья морда, овечья шерсть!

      Старик замер на месте и замолчал, быстро моргая красноватыми глазами.

      – Овечья морда, овечья шерсть! – повторил Миря громче прежнего.

      Убедившись, что это ему не послышалось, старик взвыл от досады:

      – Ууу, догадался! – одним прыжком перепрыгнул через поляну и скрылся в кустах.

      Остолбеневшие дети не сразу смогли говорить. Они молча смотрели то на Мирю, то в сторону кустов, где только что скрылся жуткий старик, а через несколько минут засыпали маленького героя вопросами:

      – Почему он сразу убежал?

      – Как ты догадался?

      – Откуда ты вообще знал, что надо говорить?

      – Так это что – леший? Он что – хотел нас убить, да?

      – Мне бабушка рассказывала,