Кастрюльное счастье. Или как найти счастье на дне кастрюли. Мари Мю

p>

      Варить что-то вкусное, помешивая ложкой.

      Пробовать, причмокивая.

      Добавлять щепотку соли и снова пробовать.

      Удел истинных гурманов – создавать кулинарные шедевры.

      Я не люблю готовить. Точнее готовить я люблю, а вот то, что получается – не люблю. Тогда жалко становится потраченного времени, сил и продуктов.

      Нет, кухня для меня остается раем – то есть местом для грешников недосягаемым.

      Всегда с завистью я смотрела на хозяек, которые одной рукой взбивали яйца, а второй – причесывали своих детей, одной ногой подвигали миску собаке, а второй ногой отгоняли прожорливого кота. Как они мастерски одновременно справлялись с сотней дел, с бешеной скоростью вращаясь среди шкворчащих сковородок, булькающих кастрюль, тарахтящего холодильника и брюзжащего мужа.

      Признаюсь, что я даже ставила перед собой задачу – хотя бы попробовать приблизиться к этому недосягаемому совершенству. На плите так же весело все жарилось, варилось, тушилось, так же тарахтел холодильник. Под ногами путались собаки и кошки. Только вместо брюзжащего мужа был начальник, который звонил, не переставая и так же, не переставая, давал сотни указаний.

      Я не справлялась. Выполняя поручения начальника, запах гари придавал уверенность собакам в том, что ужин для них удастся.

      А если бы был муж, дети. Они остались бы голодными, прокляли бы мать и сбежали бы дружно к соседке, которая каждые выходные пекла пироги.

      Рай был не достижим.

      Может быть, потому что я пользовалась старыми кастрюльками?

      Когда я заходила в магазины кухонной утвари, на меня всегда накатывала волна грусти.

      Тарелки, вилки, ложки, ножи, разделочные доски, чайники, миксеры и, конечно, сотни вариантов наборов кастрюль наводили на меня глубокие размышления о бренности своего существования.

      Рядом же восторженно щебетали хозяйки, рассуждая о том, что именно подарить молодым на свадьбу, крестины и день рождения, как оценит кастрюлю мама или свекровь, как отреагирует подруга на эти милые розовые цветочки и сможет ли оплатить все это счастье муж.

      В отражении кастрюль я видела свой недоумевающий взгляд. В отражении дверей сверкали мои пятки.

***

      В моем окружении девушки стремительно выходили замуж.

      Радовались, рассказывая о том, что на свадьбу родители им подарили большой кухонный сервиз и набор кастрюлек. Я натягивала улыбку и искренне радовалась тому, что не на месте этой счастливой барышни.

      Время шло. Мои подруги обзаводились мужьями, некоторые даже двумя или тремя, обзаводились детьми – двумя и тремя, покупали машину и квартиру, и, конечно же, в их кухне особое место занимали наборы кастрюль.

      Подруги делились своим счастьем, гордились тем, что поражают воображение своих свекровей салатами и холодцами, борщами и тушеными картошками.

      Получается, что счастье женщины кроется в кастрюле.

***

      У меня их было три. Старые, добротные, эмалированные. Они перешли мне по наследству. Может быть, потому так было мало счастья?

      Вместе с кастрюлями передавался из поколения в поколение злой рок – каждая женщина в нашей семье не ограничивалась одним браком.

      «Пробники» уходили иногда под громкие крики, иногда под бой разбитой посуды, а порой сбегали в тишине под покровом ночи, где их ждали милые и заботливые любовницы.

      – Ничего, – успокаивали друг друга женщины, – рок свершился, после этого дело пойдет.

      Вторые браки в нашей семье складывались довольно благополучно.

      Стать очередной жертвой рока мне почему-то не хотелось. Не хотелось слышать поздравления с помолвкой, бракосочетание, браком брака, слова утешения и снова все по кругу.

      Это было скучно и как-то предсказуемо по-бытовому.

      Мне хотелось всегда полета. Так, чтобы была свобода, чтобы ветер расправлял мои крылья, когда я неслась бы навстречу судьбе. Но на эти мои мысли и мечты всегда находился кто-то, кто говорил, что у меня ветер в голове.

      И этот ветер благополучно выдул из моей головы здравый смысл, а из живота – бабочек, потому что для каждой бабочки была в итоге уготована банка или же кастрюля, которая захлопывалась крышкой.

***

      Хлоп!

      Так каждый раз хлопали двери на работе и возвращали меня к реальной жизни.

      А в ней было все далеко не так, как в мечтах. В паспорте – 35, в трудовой книжке – должность секретаря, на банковской карточке – 0 рублей, работа с 8 до 5-ти, по выходным тортики и сериалы.

      Кому-то моя жизнь показалась бы тоской и бессмыслицей, мне же она казалась раем.

      К съемной квартире я быстро привыкла, как и кот ко мне, который сдавался вместе с квартирой.

      Вел он себя спокойно и тихо – как правило, прятался