Танец стихий. Ольга Коротаева

без тепла, птица без крыла!

      Под аккомпанемент своего голоса я закружилась по полянке, вкладывая всю свою любовь в песню:

      Край без любимого,

      Горы без вершин, песня без души!

      И вдруг мое зрение отметило какое-то движение в мельтешении зеленых пятен. Скорее даже не зрение, а какое-то другое чувство подсказало мне, что я не одна. Я резко остановилась и инстинктивно приняла боевую стойку: мало ли какие маньяки бродят по нашим лесам.

      Глава 6

      Да вот так вот… такой веселенький столбняк. Я стою на еле заметной тропинке, которую окружают исполинские деревья. Ветви с сочными багровыми листьями начинались метров в пяти от земли, а верхушки щекотали синевато-серые облака. Я почувствовала, что рядом кто-то есть, но никого не видела.

      – Паранойя, паранойя! – нервно хихикнула я, и, сжав в маленьком карманчике недавно приобретенный баллончик со слезоточивым газом, заорала как можно более грозно. – Эй, кто там прячется в лесу?

      От звука моего голоса казалось даже ветер оторопел, потому как все звуки стихли. Да нет, не паранойя, решила я изменить себе диагноз, а манька-догонялка, то бишь мания преследования. Да еще с глюками и звуковыми эффектами. Консилиум психиатров по мне плачет.

      – Выходи, а то газовым пистолетом воспользуюсь! – дрогнувшим голосом добавила я.

      Пистолет звучит более грозно, чем баллончик, решила я, может, маньяк сам испугается?

      Но тут загадочный преследователь все-таки решили поберечь мне нервы.

      – Не надо в глаза мне бить тестомётом! – испуганно прорычал рядом стоящий красный куст, что шевелился вне зависимости от ветра. – Я и так все верну!

      Я, взвизгнув, отскочила в сторону, когда из кустов вывалилось существо, которое я поначалу приняла за медведя. Но мохнатик оказался в подозрительно знакомых красных шароварах, похожие я видела некогда на добром Дике.

      – Ку-ку, – растерянно протянула я. – Еще один пацак!

      И тут до меня, наконец, дошло: красная листва, белесое небо, мохнатики, скачущие по багровой траве… Я наконец снова здесь! Да еще в славное теплое время соты, которое местные кличут ревень. Еще раз взвизгнув, теперь уже от восторга, я схватила мохнатые лапы звероподобного вала и закружилась с ним в круговороте дикой пляски радости.

      Но потом, разглядев абсолютно круглые от ужаса глаза вала, я решила повременить с подобным проявлением своих эмоций:

      – Ты кто, чудик? – ласково протянула я, отпустив густую шерсть вала: тот сразу отпрянул в прикрытие куста. – И откуда? Из Валрада?

      – Я все-все верну! – проскулил тот, не вылезая из-под куста. – Прямо сейчас побегу к Дику и все отдам! И прощения попрошу! И ничего больше брать не буду!

      – К Дику? – переспросила я. – Ладно, значит, нам по пути. Проводи меня к нему, а то я тут не очень-то в местности ориентируюсь. Тебя как звать-то, пацак?

      – Я не пацан, – обиделся валл. – Я взрослый! Зовут меня Бак.

      Он все-таки нехотя вылез из кустов, в густой шести застряли