PRОНЕЖНОСТЬ. Роман не о любви. Святослав Коровин

словечком «Эмо». А потом, спустя несколько лет, по Питеру стали ходить толпы молодежи, провозгласившие себя Эмо. У Адама группа давно распалась, да и успела забыться, ибо тогда, когда они играли, никому не были нужны. Интересно, что было бы, если бы они продолжали выступать сейчас?

      Ира не имела ничего против каких-либо субкультур, однако ее всегда бесила гипертрофированность именно Эмо-культуры. Ведь даже самые радикальные панки хранили панк в голове, а у Эмо почему-то эмо было в прямом смысле этого слова, на лице в виде челки или черно-розовых ленточек, или…

      Трамвай медленно, словно бы нехотя подполз к метро…

      …Иру удивляло и то жесткое неприятие эмо со стороны, как молодежи, так и старого поколения. Эмо создали стереотип плакс и, даже если они таковыми не являлись, все считали своим долгом задеть их, посмотреть, как они разноются или начнут проповедовать свои идеи, которые и сами-то толком сформулировать не могли…

      Последнее время писатели обратились к идее литературы для эмо. Ира ради интереса читала эти книги и все больше запутывалась. Наверное, эмо все-таки, выше ее понимания.

      У метро было много народу.

      Ира, потолкавшись, зашла в здание станции и, пройдя через турникеты, встала на ступенчатую ленту эскалатора.

      – Ира… – Послышалось сзади.

      Ира обернулась. Сзади стоял Егор.

      – Ты, ты откуда тут?

      – Да я, как загасил того урода, а это случилось довольно быстро, запрыгнул в следующий трамвай. Вы просто идете медленнее, чем я бегу….

      – А что ты с этим сделал?

      – Да ничего особенного. Просто помял бока немного. Это ж он перед тобой павлиний хвост свой распустил, а один на один со мной оказался обычным позером…

      – Позерами обычно вас называют. Эмо то есть…

      – Ха! – да нет, позеры есть везде. Рисуются на людях. Театралы. Я-то, вообще, если честно, просто люблю эмо-стиль. Чисто в одежде и эмо-музыку. Только вот вены себе не режу и не рыдаю по углам…

      Ира только сейчас обратила внимание, какое у Егора было красивое и гармоничное лицо. Карие глаза завораживали, а губы, застывшие в улыбке, тянули к себе…

      Стоп!

      Ира пришла в себя.

      – Ты очень красивая, я рад, что с тобой познакомился.

      – Я тоже рада…

      – Ты куда сейчас едешь?

      – Я на Невский.

      – Значит нам по пути.

      Они сошли с эскалатора.

      – Ты прости, что я тебя так вот отфутболила в трамвае.

      – Ой, да ладно, – Егор рассмеялся, – Я же эмо – нытик и мудак вообще. Я же тогда на весь вагон закричал только для того, чтоб спровоцировать этого урода. Если бы трамвай не качнулся, я бы его прямо там загасил. Сломал бы стереотип, так сказать.

      Ира не сразу и сообразила, что идет по перрону, держась с Егором за руку.

      А когда сообразила, то мягко высвободилась:

      – Ты прости, но мы все-таки еще не так близко знакомы, что бы наши отношения перешли в физические формы…

      – Ух, как ты это сексуально