Золушка и стаи шакалов. Алексей Дементьев

прервал разговор.-А собеседнику сказал:

      – Завтра в банке открывается счет. Дай мне реквизиты наших сподвижников. Перекину и им деньги.

      – Просто отлично.-Непратигайс выплеснул в рот виски.

      – Тогда пошли, -предложил Бастардс.-Есть еще немало дел.

      – А ты не боишься, что тебя кто-то опознает?

      – Нет. Таких нет! Расскажи лучше про зоопарк, что это – серьезно?

      Непратигайс засмеялся:

      – Да, мы однажды выбирали там претендента и все получилось лучшим образом! Так, думаю, поступим и нынче.

      – И что, решения нашего будет достаточно?

      – Конечно!

      – И кого ты думаешь, есть предпочтение?

      – Думаю, одного ветеринарного лекаря, он хорошо лечил мою собачку. Та до сих пор его обожает…

      Он расхохотался:

      – А чем народ хуже собачки?

      – Ладно.-Бастрадс тоже засмеялся встал из-за стола.-Пойду пройдусь. До встречи в зоопарке.

      Он хмыкнул и отправился к выходу.-Ну и дела в этой стране происходят, выбирать президента среди клеток с обезьянами, -подумал он.-Вот она, истинная демократия! Главное, выбор! Он есть… Может, и раньше так было, только я не замечал?

      3. Заседание правительства в обрамлении протестующих

      Намеченное на полдень заседание правительства задерживалось. Президент Кабинета Министров Скаммерс еще и в внутрь монументального здания на ул. Бривибас не вошел. Он только вышел из персонального «Мерседеса», как на ступеньках его обступили участники митинга» За билингвальное образование». теребили вопросами. Участников было больше сотни и министр этого самого образования Карпас Швайнмулькис, глядя в окно на эту стихийную пресс-конференцию,,тихо сатанел. Предстояло как раз обсудить выделение денег на школьную программу. И он рассчитывал выкроить оттуда для себя процентов двадцать.

      – Чего он там с ними возится? – негодовал он.-Прикажи разогнать эту свору русских! -не оборочиваясь, кинул он стоящему за спиной главе МВД Казлукасу. Тот, помолчав, сдержанно ответил:

      – Эти люди имеют разрешение на проведение марша протеста к этому месту.

      Тайну нового министра образования он знал. О вороватости «Швайниса», как он называл его в узком кругу ему постоянно доносили из финансовой полиции. Пока речь шла о небольших суммах, каких-то десятках тысяч евро. И догадывался о подолеке выступления его на предстоящем заседании. Но вынужден был молчать. Швайнис в последнее время снискал большую популярность среди националов, и те горячо поддерживали его наступление на русских вообще и их язык в частности. Поэтому приходилось молчать в ожидании большой поклевки. Вот тогда он сразу заломает руки этому выскочке и его заокеанские кураторы одобрят такую резкую борьбу с крупными расхитителями казны.

      Даже Министры и сотрудники аппарата испытывали к Швайнису необъяснимую антипатию, если не сказать неприязнь. Видимо тот впитал в себя вместе с генами папаши людское неприятие. А папаша его Янис, был