Шмакодявка. Сергей Марксович Бичуцкий

понимаю всё ваше горе, Ирина Алексеевна, но я не могу от вас скрывать, что произошло ещё одно несчастье.

      – Сын? – опередила адвоката Ирина Алексеевна.

      – Да, Ирина Алексеевна. Его нашли замёрзшим в лёд на Ладожском озере.

      Его нужно похоронить. Поэтому я и приехал к вам.

      – Сын для меня перестал существовать с момента нашего памятного разговора с вами. Так что хороните его сами. Деньги на это, я надеюсь, у него остались? Нас на похороны не ждите. Не мы от него отказались, а он от нас.

      – Хорошо.

      – У вас всё?

      – К сожалению, нет, Ирина Алексеевна.

      – Что же ещё?

      – Дело в том, что Игорь Валерьевич поручил мне выяснить, по какой причине ему досталось это наследство.

      – И что же вы выяснили?

      – Прежде, чем ответить на ваш вопрос, я хотел бы уточнить некоторые детали относительно сестры Валерия Захаровича. Они двойняшки, насколько мне известно?

      – Да, – утвердительно ответила Ирина. – А причём здесь она?

      – А у неё есть дети?

      – Да. Двое. Сын и дочь.

      – А как зовут сына?

      – Игорь, – ответила Ирина Алексеевна, начиная понимать, что хочет сказать адвокат, и, не дожидаясь следующего вопроса, закончила:

      – Они родились в один день с моим Игорем. И зовут сестру так же, как и меня, Ириной, – она всё поняла и опустошено посмотрела на адвоката.

      – Какая же я дура! Какая же я бестолочь! – воскликнула Ирина Алексеевна, и новый поток слёз полился из её глаз. Успокоившись, она продолжила:

      – Мы все: я, мой муж и Ирина, учились на одном курсе. На третьем курсе к нам на факультет по программе обмена студентами приехали трое французских студентов. И у Ирки был роман с одним из них. Французы, конечно, уехали домой, а Ирка на четвёртом родила, как и я. Только мы с Валерой уже были женаты, а она осталось матерью одиночкой. Но на пятом курсе, прямо перед окончанием института, она вышла замуж. За Женьку Никишина. Он за ней ухлёстывал с самого начала учёбы, и готов был взять её хоть с тремя детьми. Сразу же после окончания учёбы они уехали на Север, да так и живут там. Я не вспомнила о них только потому, что у нас давным-давно нет с ними связи, да и фамилия её изменилась. Поначалу переписывались, перезванивались, а потом стали делать это всё реже и реже. И как-то сама собой связь и вовсе оборвалась. Стёрлись из памяти, – закончила она.

      – Значит, эти деньги предназначались не Игорю, а его двоюродному брату?

      – обратилась она к адвокату.

      – Вероятнее всего, так и обстоит дело.

      – И что же вы намерены теперь делать? Он, небось, кучу денег успел потратить?

      – В том-то и дело, что кучу, – угрюмо подтвердил адвокат.

      – И кто же будет возмещать эти траты?

      – Пока не знаю, но вполне вероятно, что это придётся делать мне.

      – Почему вам? – не поняла Ирина Алексеевна.

      – Причиной произошедшей ошибки наверняка признают мои непрофессиональные действия. Но, кто же мог предугадать такое стечение