Сиделка. Мелисса Н. Лав

ты меня. Я – Света, соседка, живущая на этаж ниже. Твоя мама попросила посидеть с тобой, пока она сходит по делам.

      – У-у-во, у-у-во… – в ответ Аркаша только что-то промычал.

      – Помнишь, как ты всё время улыбался мне, когда мы с тобой встречались на лестничной клетке?

      Сказав эти слова, у Светы на глазах выступили слёзы. Она сравнила парня из своих воспоминаний с изуродованным телом, которое сейчас видит перед собой. Девушка в очередной раз ужаснулась, разглядев вблизи тыльную часть головы Аркаши. На месте, где у обычного человека выпирает черепная затылочная кость, у Аркадия виднелся провал, напоминающий неровный овраг. Лицо было в зашитых шрамах, на макушке находилась небольшая проплешина, с которой был содран скальп.

      Слёзы покатились по щекам Светы. Она не выпускала руку Аркаши из своей руки, продолжая гладить его сухую кожу, под которой еле прощупывались почти полностью атрофированные в отсутствие движения мышцы. Было жарко, парень сидел в футболке и шортах. Из-под штанин торчали похожие на макаронины ноги, которые перестали служить средством передвижения, не считая нескольких неуверенных шагов по квартире, что он делал с посторонней помощью.

      Аркаша снова начал выдавливать из своей глотки нечленораздельные звуки и короткие завывания, в которых девушка не смогла разобрать ни единого слова. Парень приподнял одну руку, с трудом сделал ею движение в сторону и положил её на руку Светы, которой она гладила его ладонь.

      Мозжечок, отвечающий за координацию движений и регуляцию равновесия, тоже серьёзно пострадал, и больше не мог посылать мышцам чётких сигналов. Вместо этого руки Аркаши постоянно подёргивались, и он с трудом выполнял ими даже простейшие движения из стороны в сторону. То же самое было справедливо и для его ног – они едва переставлялись, постоянно подкашивались и их беспрестанно сводило мелкой судорогой. В любом случае, даже так функционирующие конечности были не в пример лучшим вариантом, нежели их полный паралич.