Агентство «Чудо-трава». Ольга Коротаева

опускай нос, старушка, – мягко проговорил он. – Тебе по зубам и не такие орешки!

      Я нервно хихикнула, вспомнив о вставной челюсти его последней любовницы, а взгляд мой метнулся в сторону бывшего кабинета брата. Неподвижная фигура Генриха напоминала каменное изваяние, а его изумрудные глаза излучали холодную решимость. Улыбка моя растаяла, и я обречённо прошептала:

      – Боюсь, что как раз такие и не по зубам.

      ***

      Забава выхаживала по кабинету, удивительно напоминая цаплю с заложенными за спину руками и вытянутой шеей. Лежка сидел на столе и по-детски болтал ногами. Я смотрела на них, и злость моя нарастала.

      – Короче, идей никаких, – подытожила я. Приложила руку к гудящей голове и простонала: – Вот ёкарный бабай! Так неохота терять тридцать штук!

      Брат посмотрел на меня с сочувствием, голос его зазвучал мечтательно:

      – Я могу ещё раз соблазнить её…

      Я вскинулась:

      – Ни за что! Хватит с неё и одного счастья! И так лет до ста будет подругам рассказывать… А эта доживёт и до ста! Насчёт её подруг не уверена. Надо же, какая умная нашлась! Продавать приворотное зелье, а потом шантажировать жертв!

      – Мара! – остановилась Забава, и глаза её алчно сверкнули: – А почему мы так не делаем? Отличная же схема.

      Я закашлялась, и Лежка ласково потрепал меня по шее.

      – Не сильна я в зельях, – прохрипела я, решив не растекаться мыслью по древу о том, как всё это противно… и противозаконно. – Если честно, то от моего первого приворотного зелья парень, который мне тогда нравился, попал в реанимацию.

      – О! – встрепенулся брат. – Я помню тот случай. Неделя поноса и страшные язвы. Было прикольно!

      – Да уж, – пробормотала я, ощущая, как ожгло мои щёки. – Именно ты, мой добрый брат, и не даёшь мне забыть об этом позоре…

      Лежка широко улыбнулся, словно я его похвалила. Раздался резкий звонок, и брат подскочил, а его руки зашарили по телу в поисках сотового. Я с удивлением посмотрела на его дрожащие пальцы, когда он прислонил трубку к уху.

      – Что? Кто? Правда? Сколько? Ты умничка! Я тебя обожаю!

      Он опустил руки, а я уже сгорала от любопытства.

      – С чего вдруг столько счастья на лице? – невинно поинтересовалась я. – Тебя пригласили на съезд пенсионерок?

      Лежка не обратил внимания на мой сарказм, глаза его горели восторгом. Он подскочил на месте, словно ребёнок, которому купили долгожданную игрушку.

      – У меня сын! – завопил он.

      – Блин, – помрачнела я. – Ещё один на мою шею. Нет от племянников житья! Топить их в речке надо…

      – Мара! – возмущённо воскликнула Забава, и я виновато пожала плечами. Секретарша подошла к Лежику и сердечно обняла его: – Поздравляю! Сын – это замечательно. Но вершина счастья – это дочка.

      Я хмыкнула:

      – У него этих вершин уже семь!

      – Восемь, – педантично поправил Лежик.

      – Надо список обновить, – скривилась я и покачала головой: – Ты такой прыткий, брат! Давай помедленнее штампуй детей, я не успеваю их записывать!

      – Никого я не штампую! – обиделся