У смерти две руки. Ольга Коротаева

друзья, – соизволил объяснить Клим. И добавил: – Точнее, она поработала моей доброй крёстной феей, благодаря которой я в своё время и получил место старшего следователя.

      Я медленно покачала головой: ну и дела! Так вот почему старушка не против пообщаться с этим типом! Обычно она полицейских и на дух не переносит.

      – С лирическими отступлениями закончим, – сурово проговорил Клим, лицо его вновь стало походить на блестящую жёлтую маску. – У меня к вам всего несколько вопросов.

      Плечи мои вновь напряглись, руки невольно сжались. Зашуршала бумага, Клим копался в исписанных листах. Выудив один, где его крупным почерком стояла размашистая надпись, он удовлетворённо кивнул.

      – Вот. Мисс Лада сообщила, что вы обнаружили у порога некий мусор, который посчитали настолько важным, что спрятали в пакет. – Он бросил на меня быстрый взгляд: – Надеюсь, это не сокрытие улик?

      Я вздрогнула и беспокойно огляделась, пытаясь вспомнить, где бросила свою куртку.

      – Нет, конечно, – смущённо пробормотала я. – Я просто забыла об этом.

      – Я так и понял, – с довольным видом кивнул следователь, но его колючий взгляд давал понять, что ни фига он мне не поверил. А зря. Щепка и шерстинки запросто вылетели у меня из головы. – И где сейчас этот пакетик?

      – В моей куртке, – призналась я. – Но я понятия не имею, где она есть. Я сбросила её… здесь так жарко!

      – Так лето на дворе! – сурово покачал головой Клим, словно за использование верхней одежды в тёплый природный период полагается административное наказание. – Зачем вам куртка?

      – Я на скутере, – сумбурно объяснила я. – Это как бы защита от травм… падения…

      Лоб мой покрыла испарина, тело бросило в дрожь. Я до боли сжала зубы и затаила дыхание. Как не вовремя приступ паники! Сколько я боролась с психологической травмой, но до сих пор слова типа «падение» вводят меня в ступор. В ушах словно снова прозвучал усиленный динамиком голос: «Она падает!». Я глубоко вздохнула, прогоняя цветные круги перед глазами.

      Инспектор не сводил с меня внимательного взгляда, словно ловчий кот с замешкавшейся мышки. Всё, меня записали в психи! И теперь я под подозрением. Все полицейские одинаковы: раз травмированный, значит обозлённый и может причинить вред. Губы мои растянулись в злой усмешке.

      – Я действительно понятия не имею, где моя куртка, чесслово! – громко проговорила я.

      Клим поджал губы и коротко кивнул.

      – Денис! – позвал он.

      Заскрежетал замок, дверь отворилась, в кабинет просунулась голова пунцового от жары юноши. Он на мгновение прикрыл веки, наслаждаясь прохладной волной кондиционера, а потом вопросительно уставился на следователя. Тот перевёл взгляд на меня:

      – Как выглядит ваша куртка?

      – Кожанка, старая, половина заклёпок сломано, оставшиеся ржавые, – послушно ответила я. – А ещё на ней следы ботинок…

      – Следы? – удивлённо приподнял густые брови Клим. – На вас напали?

      – На куртку напали, – едко хмыкнула