Зов неизвестности. Герберт Грёз

находится здесь, – Берт ткнул меня пальцем в грудь. – И у большинства она изгажена настолько, что никакими свечками и висюльками уже не очистить.

      – Но это же… А как же традиции, обряды?

      – Вы – язычник, раз традиционные верования для вас дороже Истины.

      – А вы… вы…

      – Да. Гугенот недорезанный. И что вы мне сделаете? Предадите анафеме? Вы думаете, что я сектант и еретик, а на деле ересь проповедуете вы. Да еще к тому же рассуждаете, как средневековый схоласт. Да. Ладно, а теперь не мешайте мне, раз уж не помогаете. А к этому разговору мы еще вернемся. И вот еще что. Извините меня и не сердитесь, пожалуйста. Тема немного щекотливая.

      И он снова занялся разбрасыванием этого отвратительного хлама, то хватаясь за фотоаппарат, то рассматривая альбом. Наконец он достал из рыхлой земли череп, покрытый какими-то бурыми пятнами, пробормотал «увы, мой бедный Йорик» и встал, отряхиваясь.

      – И здесь ничего. Ладно, идем дальше.

      – А что вы положили в сумку?

      – Вот, смотрите, – и Берт показал мне какую-то овальную штуковину, темную и ржавую.

      – А что это?

      – Реликвия. Продам ее на блошином рынке, – он вдруг рассмеялся. – Шучу. Рассмотрите ее подробнее и хорошенько запомните. Она пригодится в расследовании. Правда, не в этом.

      Я все больше терялся. Конечно, у него опыт в подобных делах и огромный багаж знаний, но мне-то тоже было интересно! А он как назло разыгрывал из себя Холмса и молчал, снабжая окрестности сизым дымом.

      Мы переместились к полуразвалившемуся сараю, в котором, как ни странно, на стенах еще висела кое-какая утварь.

      – О, а вот это уже интереснее, – заметил Берт, осматриваясь по сторонам. – У вас есть фонарик?

      – Продавцы унитазов не носят с собой фонари, – сухо ответил я.

      – А зря. В глубинах этих устройств порой такое можно найти… К тому же, вы уже не работаете продавцом. Да. Ладно, будем осматриваться на ощупь. Я-то куда смотрел, старый осел? Все взял, а про фонарик забыл, – так что-то бормоча, Берт изучал обстановку.

      Я же заскучал. Честно говоря, мои ожидания совершенно не совпадали с реальностью. Вместо того, чтобы погрузиться с головой в решение мистических тайн, мне пришлось довольствоваться лишь ролью наблюдателя.

      – Чего же вы стоите, Виктор? – пыхтя и отдуваясь, спросил Берт. Он только что снял со стены старый велосипед, для чего ему пришлось изрядно постараться. – Помогите же мне!

      – Зачем вам этот древний бициклет? Его даже нет на рисунках!

      – Его-то нет, а вот кое-что на нем есть. Да что с вами? А! Понимаю, вы не знаете, с чего начать. Поэтому и считаете себя бесполезным созерцателем. Послушайте, друг мой, вы что, забыли свое детство?

      – К чему вы это?

      – А к тому. Вы же не сразу после рождения умели писать, считать и водить машину, так? И я вот тоже в свое время даже на горшок садиться не умел. Но я наблюдал, подражал, спрашивал. И пришло время, когда