Тайный вояж. Юрий Копытин

с каждого немалый.

      – М-да… – задумался Пётр, после чего не спеша поднялся и, скрестив руки за спиной, стал обдумывать предложение десятника.

      – Ты – командир отряда, тебе решать, кого взять с собой в поход, – твёрдо ответил он десятнику.– Но, послушай меня… Верно ты говоришь: мальчишка ещё Фёдор, казацкого опыта не набрался. Да ведь только видишь ты, что сверху лежит, а я про него немного поболе знаю – хоть и молод Фёдор, а толковый парень. Он и грамоте обучен, а ещё в рекомендательном письме из Московской губернии от полковника Хабарова прописано про Фёдора, что, дескать, есть у парня способности к толкованию местности на бумаге путём рисования и начертания оной. Недавно попросил как-то кузнецкий воевода прислать ему описание окрестностей Бийской крепости, так Фёдор так толково всё срисовал, что кузнецкие диву дались. Если сможешь сам справиться с этим делом аль из гарнизона кому поручить – называй, препятствовать не буду… И ещё вот что: нет у парня мужицкой закалки, а казаку ох как она необходима! Вот и пусть он покажет себя в этом походе. Знаю, есть ещё в гарнизоне казаки под стать вам, любого из которых ты бы взял вместо Фёдора. Но ведь и ему с чего-то начинать нужно, вам-то, сибирякам, оно легче было опыту набраться, чем пареньку из Подмосковья.

      Пётр сел напротив Кузьмы и испытующе посмотрел ему в глаза. Десятник, потупившись, тихо ответил:

      – Прав ты, Пётр Иванович, возьмём Фёдора Иванова.

      – Ну вот, на этом и порешим. Скажу Митьке, чтобы предупредил казаков – пусть готовятся. День на сборы – и в путь, – подытожил комендант, давая понять, что разговор окончен.

      Уже в сумерках вернулся Кузьма домой.

      – Послезавтра выступаем, – уведомил он жену Лукерью.

      – Далече? – вопрошающе взглянула она в глаза мужу.

      – В телеуцкую землицу идём, к инородцам… Большего сказать не могу.

      – Ну да… – грустно опустила голову Лукерья.

      – Дети спят? – кивнул Кузьма в темноту детской комнаты.

      – Захар вот только перед тобой уснул, а Анфиска весь вечер капризничала, едва уторкала её.

      – Ты уж завтра собери чего в дорогу. У меня-то со сборами весь день занят – с утра делов невпроворот.

      Весь следующий день прошёл в сборах. Упаковывали провиант: крупы, муку, чай, вяленое мясо; комендант распорядился выдать ведро хлебного вина: на случай, если вдруг возникнут какие затруднения, вино – лучший товар для расчёта с алтайцами. Сложнее пришлось с лошадьми: казацкие кони, не привыкшие к горам, могли подвести в случае опасности, поэтому отобрали пять лучших лошадей из Бийского гарнизона, используемых для сбора ясака, и взяли тех, что подарил Емзыкан. Сбор назначили у комендантского дома…

      До глубокой ночи Пётр простоял на коленях подле своей любимой иконы Казанской Божией Матери, прося за благополучный поход своих посланников. С надеждой смотрел он на добрый и в то же время испытующий взгляд Богородицы, освещаемой едва колеблющимся пламенем