Сценарист. Александр Молчанов

боишься меня потерять?

      – Что за разговор! Я не могу тебя потерять.

      – Мы всегда будем вместе?

      – Всегда.

      – Всегда-всегда?

      – Всегда-всегда.

      – А если я заболею и умру?

      – Я позову врача, и тебя вылечат.

      – А если это будет неизлечимая болезнь?

      – Тогда я буду страдать вместе с тобой и застрелюсь у твоей постели после того, как ты умрешь.

      – Нет, я не хочу, чтобы ты умирала. Я хочу, чтобы ты жила.

      – Тогда не болей.

      – Хорошо, не буду.

      – Пообещай мне.

      – Обещаю.

      Небо над Миланом меняло свои краски, как фрески Леонардо под влиянием столетий. Был год, когда небо было синим. Потом оно стало серым. Потом коричневым. Потом красным. Потом черным. Потом снова синим.

      Аделаида родила девочку, ее назвали Марией. Они переехали в двухэтажный особняк в престижном районе и были очень счастливы.

      Однажды, возвращаясь домой, Глеб увидел своего отца, стоящего на пороге его дома.

      – Папа, что ты тут делаешь? – удивился Глеб.

      Отец протянул ему руку. В руке были смятые купюры.

      – Я ничего не понимаю в этих деньгах. Сосчитай. Мне нужно сто сорок четыре рубля.

      Глеб взял деньги. Начал считать. Но оказалось, что это доллары, евро и рубли вперемешку. Нужно было перевести все деньги в одну валюту, чтобы понять, сколько это будет в сумме. Он никак не мог вспомнить курс. Кроме того, среди купюр оказались старые трамвайные билеты и фантики от конфет.

      – Папа, я не знаю, сколько здесь, – в отчаянии сказал Глеб.

      – Тогда я пошел, – сказал отец.

      – Куда? – спросил Глеб.

      – На почту. Ты идешь со мной?

      Глеб увидел многоэтажное здание с надписью «Почта», стоящее на месте его дома.

      – А куда делся мой дом?

      – Он там, – сказал отец и снова протянул ему руку, – пойдем.

      Глеб взял отца за руку и вошел в распахнувшуюся перед ним дверь.

      За дверью была чернота, и лишь где-то вдали мелькало пятно света – что-то вроде солнечного зайчика.

      Отца больше не было рядом.

      Глеб попытался поймать солнечный зайчик рукой, но он ускользал от него, как будто играя с ним. Потом он ускакал далеко вперед и растворился в бесконечной темноте. Глеб шел вперед, за ним, пока тоже не растворился в той же самой темноте.

      Не стало звуков. Не стало движений. Не стало ничего.

      Глеб лежал на земле в лужице черной крови и смотрел на небо. Над ним стоял человек в сером костюме. В руке человек сжимал гитарную струну, к концу которой была привязана большая металлическая гайка.

      У этого человека были очень большие глаза – он как будто удивлялся чему-то. На самом деле он никогда и ничему не удивлялся.

      11:06

      Мирон сидел в машине, растерянно крутя в руке мобильный телефон. Куда звонить? Куда идти? Где ему сейчас найти исполнителя, такого, которого не свяжут потом с ним?

      Спокойно. Время еще есть. Нужно поехать куда-нибудь,