Сценарист. Александр Молчанов

так – он погиб. Сделки не будет. Он должен срочно что-то придумать. Выкрутиться. Отвести от себя…

      – Я не виноват. Она…

      – Сама на тебя запрыгнула? Хочешь сказать, что моя жена – шлюха? Она сама тебя трахнула?

      По сути, так оно и было. Если сука не захочет, кобель не вскочит. Она подавала ему невербальные сигналы. Она заводила его, смотрела на него, она провела в лифте рукой по его ноге. Это ему не приснилось. Она первая его поцеловала. Она затащила его в машину.

      – Нет, но… это получилось…

      Само собой? Случайно? Споткнулась и упала влагалищем на его член? Тоже не годится.

      Нужно исправить ситуацию, и сделать это немедленно. Только не молчать. Нельзя молчать. Когда он молчит, он признаёт себя виновным.

      Глеб заговорил быстро и горячо:

      – Валентин, у нас с вами серьезное дело. Наш бизнес. Мы с вами деловые люди. Эта сделка готовилась несколько месяцев. Я признаю, что я повел себя неправильно. Некорректно. И я это искуплю. Я буду вам должен. Рано или поздно я найду способ возместить вам нанесенный ущерб. Но сейчас нам нужно отложить это в сторону и сосредоточиться…

      – Ты кидала, Глеб. Мне противно тебя слушать.

      Взгляд Валентина был прозрачным и чистым.

      – Ты трахнул мою жену, а этим договором ты пытаешься трахнуть меня.

      Валентин покачал головой.

      – Не получится. Ты думаешь, что это ты хищник, а это не так. Ты думал, ты схватил меня за горло, а это мой мизинец. И мне сейчас достаточно шевельнуть этим мизинцем, чтобы размазать тебя по стене.

      Валентин одним движением смахнул документы на пол. Тут же, как по команде, открылась дверь, вошла девушка и положила на стол распечатанный договор. Другой.

      – Вот договор, который ты сейчас подпишешь.

      Глеб замотал головой:

      – Нет.

      Это ловушка. Одного взгляда на бумаги ему было достаточно, чтобы понять, что ему предлагается. Это был не договор, а приговор.

      – Я не буду это подписывать.

      – Будешь.

      – Я ухожу.

      Но он не двинулся с места. Он никуда не уходит. Его просто не выпустят.

      – Ты никуда не уходишь. Ты останешься здесь, пока не подпишешь договор.

      – Вы не понимаете. Меня убьют, если я это подпишу.

      – Как ты думаешь, что с тобой произойдет, если ты это не подпишешь?

      Его убьют прямо здесь, в этом кабинете. На глазах у этой девушки. Скольких здесь уже убили? Или его отвезут куда-нибудь в подвал и будут там держать и пытать до тех пор, пока он не подпишет.

      – Вы не сможете. Вам за это… вас за это накажут.

      – Когда я покажу твоему боссу видео из гостиницы, он еще извиняться передо мной будет.

      – Вы все равно не сможете пустить в ход этот договор. Они выкинут меня, объявят сумасшедшим. А потом будут судиться с вами. Они расторгнут этот договор.

      – Я рискну.

      Глеб закрыл глаза. Вся его прошлая жизнь только что рухнула в пылающую бездну. Остался крошечный островок, на котором стоял он – стоял, балансируя на одной ноге. Кто-то должен протянуть ему руку, чтобы вытащить его.

      – Помогите мне.

      – Интересно, почему я должен тебе помогать?

      – Я