Чужими глазами. Константин Рассомахин

Постой, Амаду, она сейчас поднимет шум.

      Амаду. Не мешайте.

      Стахов. Нет, Амаду, я сам.

      Амаду. Чего сам?

      Стахов. Сам. Раз я заварил эту кашу…

      Амаду. Отойдите!

      Внезапно Инга медленно и важно, словно в сомнамбулическом сне, встает с дивана, поворачивается к Амаду, как будто все видит, и, направляясь к нему, протягивает руку для приветствия.

      Инга. Здравствуй! Я – твоя смерть. Видишь, я совсем не страшна.

      Амаду, застыв на месте, изумленно смотрит на приближающуюся Ингу. Когда девочка, подойдя к телохранителю вплотную, касается его рукой, Инга вздрагивает, как будто от резкого пробуждения, и начинает вертеть головой по сторонам, словно оглядывается. Амаду остается стоять на месте с полотенцем в руках в непонятной прострации.

      Инга. Папа!.. Где я?

      Метнувшись в сторону, Инга натыкается на Стахова.

      Инга. Папа?

      Стахов. Это я, я, Игнат… то есть Василий Егорович.

      Инга. Вы?

      Стахов. Все, все, все хорошо, все, успокойся, успокойся.

      Амаду едва заметно раскачиваясь из стороны в сторону, поскрипывает половицами. Стахов испуганно косится на Амаду.

      Инга. А, да, все… Здесь кто-то еще?

      Стахов. Нет, нет, никого, мы вдвоем, вдвоем.

      Инга. Там половицы скрипят.

      Стахов. Да нет же, тебе показалось. Здесь старые полы, рассыхаются.

      Инга. Вы… вы меня обманываете. В доме кто-то есть. Меня сейчас кто-то душил.

      Стахов. Что ты придумываешь? Никто тебя не душил. Тебе это приснилось.

      Инга. Приснилось?

      Стахов. Да. Ты заснула здесь, на диване, потом вскочила…