Игры со Временем. Книга вторая. Хранитель. ОМ

воспаления легких – сколько он себя помнил, болезни всегда обходили его стороной, а тут здравствуйте, весной, на удивление солнечной и теплой, где-то просквозило так, что хоть помирай, – тяжелой походкой, словно земля его держит с трудом, протиснулся Лопатин. Полковник был широк в кости, большерук, с лобастой, подстриженной «ежиком» головой. Темные, близко посаженные к переносице глаза его, изучали Германа, будто оценивая, насколько здоров капитан и может ли приступить к работе.

      Поймав этот взгляд, Герман мысленно простился с обещанным отпуском и поездкой домой в Горький к жене и сыну. Он приподнялся на кровати и умоляюще посмотрел на командира.

      – Николай Саввич, вы же обещали, я ведь уже в отпуске, и если бы не эта клятая болезнь, давно бы уехал, – грустно вздохнул он, хотя понимал, что Лопатин без крайней нужды беспокоить бы его не стал.

      – Знаю, знаю, Гера, прости, но ты мне сейчас просто необходим. Тут такое дело, что, кроме тебя, я не знаю, кому его можно доверить. Сделаешь, а потом и догуляешь свой отпуск.

      Полковник присел на край кровати.

      – Ты себя как чувствуешь? Только не врать, – спросил он, заглядывая капитану в глаза.

      – До вашего прихода, товарищ полковник, был совершенно здоров, – кисло улыбнулся Герман, – а сейчас думаю, помирать пора.

      – Я те дам, помирать. – Лопатин погрозил ему пальцем, как нашкодившему школяру. – Пойдем, дружок, прогуляемся, нужно поговорить.

      Полковник поднялся и пошел к дверям палаты. Герман поплелся следом. Так они и прошли по коридорам госпиталя, вышли в сад – полковник впереди, капитан следом, еле успевая за крупным, размашистым шагом командира.

      Лопатин остановился около большой кованой скамейки.

      – Присядь, Гера. Дело у нас с тобой, с одной стороны, простое – найти человека, с другой стороны, человек этот так для нас важен, что… Короче, «либо грудь в крестах, либо голова в кустах». Курируют эти поиски там… – Полковник показал рукой вверх. – На самом высоком уровне. Местные органы, армейские или территориальные, посвящать в суть наших поисков категорически запрещено. У меня в отделе, кроме тебя, я поручить это никому не могу – большая часть новички, парни, не нюхавшие пороху и еще не вполне понимающие суть нашей работы. А ты со мной уже который, – он мысленно посчитал, – шестой год. И не такие орешки разгрызал. Совсем недавно к нам в руки попали кое-какие документы. Немцы в этих местах вели очень интересные исследования.

      – Это связано с Фау? – спросил Герман.

      – Совсем не связано. Я, если бы не эти документы, вообще не подумал бы, что такое возможно. – Лопатин провел ладонью по вспотевшему «ежику». – Да и ознакомившись с ними, долгое время думал, шутка это какая-то, дезинформация, провокация или еще что-либо в таком роде. Ан, нет, все оказалось правдой. В детали я тебя посвящать сейчас не могу, но суть скажу – похоже здесь, в Восточной Пруссии, работала секретная лаборатория, занимавшаяся проблемами перемещения во времени. Честно говоря, то, что мы о ней узнали, чистая случайность.