Властелины бесконечности. Космонавт о профессии и судьбе. Юрий Батурин

и небо!»

      Звездное небо – существует ли что-то более гармоничное?

      Звездное небо заставляет человека искать гармонию в мире и в себе. И завидовать совершенной красоте Вселенной. Михаил Юрьевич Лермонтов лучше многих выразил это чувство:

      «Чем ты несчастлив?» –

      Скажут мне люди.

      Тем я несчастлив,

      Добрые люди, что звезды и небо –

      Звезды и небо! – а я человек!..

«Небо и звезды», 1831 г.

      Звездное небо – как же оно манит к себе! Вот бы полететь в эту звездную даль! Сказка, мечта… Возможно ли такое?

      Прекрасно помню, как теплой ночью я лежал на спине в горах Тянь-Шаня и смотрел в бездонное черное-черное небо с яркими немигающими звездами и думал о том, как я к ним полечу. Забираться в палатку не хотелось. Небо без городской засветки было загадочно и необычайно красиво! Как черно-белая фотография – звездная светопись в чистом виде. Как черный бархат со звездами-алмазами на нем. Неужели это и есть знаменитое небо в алмазах? (Соня, персонаж пьесы А. П. Чехова «Дядя Ваня», говорила эти слова, имея в виду «лучший мир», но в молодости не думаешь о том, что когда-то придется уйти, и я представлял себе пусть и иной, космический мир, но вполне человеческий. И в мыслях у меня не было, что небо в алмазах – мечта несбыточная, эфемерная, хотя, конечно, это было именно так.) Я мечтал не только видеть черное небо, но прикоснуться к нему, погрузиться в него, оказаться там, в вышине, в космосе. В горах, где пространство раздвигалось до широчайших пределов, масштаб времени тоже начинал отличаться от привычного для человека. В пространстве я лежал неподвижно (если, конечно, не считать движения Земли по орбите вокруг Солнца и вращения ее вокруг своей оси). Казалось, любое мое движение разрушит возникшее удивительное ощущение единения с необъятной природой, где я был – что может быть выше? – «изнанкой неба». Но ничто не мешало мне перемещаться во времени, и я путешествовал с поистине историческим размахом. Сначала я удалился в прошлое не далее чем на век. Может быть, мои дед или прадед, лежа ночью где-то на деревенском сеновале, так же мечтали о небе? Постепенно я забрался очень далеко, и получалось, что человека всегда волновал космос, что простейшая мысль о полете в черное небо оставалась неизменной в своем словесном или мысленном выражении, как некий инвариант смены поколений, настолько она была убедительна в своей простоте. Но как же сложно было претворить мысль в материальный объект космического назначения!

      Звездное небо манит к себе! Вот бы полететь в эту звездную даль! Сказка, мечта… Возможно ли такое?

      Нужна «безумная идея»

      В VII в. до н. э. ассирийский царь Ашшурбанипал приказал создать в своей столице Ниневии, расположенной на берегу реки Тигр, библиотеку, которая объединила бы все накопленные человечеством знания. Коллекция имевшихся в ней текстов стала одной из крупнейших в Древнем мире. Они были написаны на ассирийском, вавилонском,