Лишняя принцесса. Право первой ночи. Елена Владимировна Кармальская

и принцы.

      Точнее, мальчики не сидели, а уже успевали в ожидании вдоволь отлупить друг друга подушками, опрокинуть вазу с цветами и вообще перевернуть с ног на голову все в комнате. Но если любую из девочек наставницы ругали за малейший беспорядок, то здесь госпожа Арима только приторно улыбалась своими коричневыми губами.

      Мальчикам было можно все…

      После ласковых уговоров Аримы озорники изволили рассесться и развалиться на подушках, бросая презрительные взгляды на девчонок, словно те были бессловесными рабынями. Миранде казалось, что вместо посулов и увещеваний наставница могла бы быстрее призвать к порядку, прибегнув к подзатыльникам, но о таком и мечтать-то было страшновато. За крамольные мысли боги Империи обрушивали на голову провинившейся страшные кары.

      Затем каждый из парнишек выбирал себе пару, и девочка должна была в течение целого часа всячески угождать своему “господину”. Наливать ему чай из пузатого, с длинным тонким носиком чайника и выслушивать оскорбления, что напиток недостаточно горяч или слишком остыл, что в нем чересчур мало мяты или много кардамона. Подавать ему сладости с поклоном. Массировать пятки. Услаждать слух пением или рассказами. Ребята постарше украдкой щипали своих “послушниц” за бок или шлепали по попе, и в этот момент казались себе страшно взрослыми, зрелыми мужчинами.

      Оценка зависела от этих капризных созданий, причем все их слова не оспаривались. Ах, если бы девочкам можно было хотя бы выбирать себе “господина”! Миранда предпочла бы флегматичного толстого Орика, потому что угодить тому было легко. Там, где иной мальчишка капризно указывал на пролитые капли чая или показавшийся ему недостаточно привлекательным наряд, Орик всегда ставил отметку “доволен”. Даже Арима пыталась осторожно намекнуть ему, что молодой господин слишком милостив к недостойным рабыням, но оспаривать вердикт мальчика не было дозволено даже ей.

      Когда товарищи пытались подсмеиваться над его обыкновением не мучить девчонок, когда не грех и придраться, Орик обыкновенно жал плечами и говорил:

      – А чего мне выдрючиваться? Жрать дают от пуза – вкусно. Поют, плечи растирают, обхаживают… Чего еще надо-то?

      – Это же весело, придурок! – как маленькому, снисходительно пояснял Кейран.

      А вот Кейрана Миранда ненавидела и каждый раз умоляла богов, чтобы он не выбрал ее. Тут боги были к ней милостивы – Кейрану нравились девочки постарше, которые уже могли похвастаться женственными округлостями. В последнее время от него доставалось Леноре.

      – Фу, от нее слишком пахнет розой, – морщил он нос, и Ленора получала выговор от Аримы. От самого Кейрана, по мнению Миранды, несло лошадиным потом, но кого интересует мнение девочки…

      – Мне не нравятся ее розовые бантики на туфлях, они слишком безвкусные, – придирался он, а на следующий раз уверял, что туфли без бантиков выглядят простовато.

      – Она чересчур качает бедрами, это отвлекает, – высокомерно говорил Кейран, хотя только и делал, что пялился на круглый задик