Я тебя не помню. Валя Шопорова

микрофон, – поправил его Дориан.

      – Значит, пытаешься ударить его им, затолкать его куда-нибудь… Не знаю, на что у тебя может фантазии хватить.

      – А ты ему не подсказывай, – вставил своё слово Леон. – Он же у нас любит удивлять.

      Дориан показал брату язык. Эван продолжил:

      – А потом Леон в отместку огревает Дориана гитарой по крашеной башке и всё – обморок, амнезия, «Здравствуйте, кто вы? Я вас не помню».

      – А ещё сотрясение мозга, – авторитетно подметил Леонард, – и всё то, что из этого вытекает. А кто знает, куда мозг у него повернётся после удара?

      – Так всё, что-то фантазия у вас далеко зашла, – произнёс Леон и обнял брата, который заметно напрягся от слов друзей. – Я его, – он щёлкнул Дориана по носу, – ни в жизни не ударю. Максимум – гитарой по заднице у меня получит за вредность.

      Он рассмеялся и получил толчок в плечо от Дориана, а после объятия. Ссора, как обычно, сошла на нет сама собой.

      Потянув брата на себя, Леон усадил его к себе на колени. Дориан состроил недовольное выражение лица, но быстро расслабился и, устроившись удобнее на нём, снова обнял, болтая ногами.

      Леонард направился в туалет, за ним увязался и Эван.

      – И так всегда, – вздохнул бас-гитарист, – единственный действенный способ быстро помирить их – дать им общего врага.

      – Да, – согласился Леонард. – Достаточно задеть одного и второй, забыв обо всех ссорах и обидах, встанет грудью на его защиту. Это здорово, конечно, но лучше бы они ссорились поменьше, потому что иногда их крики просто добивают.

      Эван развёл руками.

      – Будем считать, что это всё – горячая южная кровь.

      – Не знаю, не знаю, – покачал головой Леонард. – У меня одноклассник был родом из Ирака, тоже горячая кровь, как ты говоришь. Так он был ещё спокойнее меня.

      – А он, вообще, живой был? – рассмеялся Эван.

      Леонард только покачал головой на это и скрылся за дверью кабинки.

      Когда они вернулись в гримёрную, близнецы так и не отлипли друг от друга. И пусть они молчали, но было похоже на то, что они разговаривают без слов.

      «Мирятся», – подумал Леонард и вернулся к прерванному упражнению.

      Через две минуты в комнату зашёл Рональд.

      – Пора на сцену, – сказал он и обвёл взглядом подопечных.

      Дориан поднял голову с плеча брата, а после встал с его колен, пытаясь разгладить немного помявшиеся штаны. Леон снова потянулся к сигаретам, но передумал курить, решив, что лучше не провоцировать Дориана непосредственно перед выходом на сцену. Пусть спокойно отыграет концерт.

      – Готов? – тихо спросил Леон, тронув брата за руку.

      – Как иначе? – улыбнулся Дориан. – Не в первый раз уже.

      – Пошлите, – махнул рукой Фишер и покинул гримёрную, парни последовали за ним.

      Остановившись перед перегородкой, отделяющей сцену от рабочих помещений, Дориан выглянул наружу. Толпа бушевала и волновалась, как обычно.

      – Я