Теряя надежду. Юлия Динэра

не хотел тебя будить, потому что по моей вине, ты не выспалась. А теперь вставай и пойдем, навестим твою сестру.

      – Иди первый, я позвоню маме и подойду.

      Я позвонила маме, она обрадовалась, услышав, что Альбина проснулась и ее можно навестить. Мама сказала, что захватит что-нибудь перекусить и подъедет в течение получаса.

      Я ждала, когда Андрей выйдет из палаты, но он все никак этого не делал, а находиться там с ними я не хотела, я хотела побыть с сестрой наедине.

      Когда «исчадие ада», наконец-то вышел, я засунула свой смартфон в карман и направилась в палату к Альбинке. Сестра была бледной и грустной, на ее шее был держатель, а на щеке красовался синяк, голова была перебинтована. Она лежала на кровати, с приподнятой спинкой, и смотрела в одну точку. Когда она увидела меня то, слегка улыбнулась, это была печальная улыбка.

      – Привет.

      – Привет.

      Я подошла ближе и присела на стул.

      – Прости, – протянула сестра. – Я должна была тебе рассказать, Андрей сказал, что ты злишься.

      – Нет. Нет, я не злюсь, я просто беспокоюсь, дурочка.

      – Я знаю, и за это прости, я не хотела, это само собой.

      – Ты не должна извиняться. Слушай, у тебя сегодня день рождения, черт возьми.

       Я пододвинулась ближе, и потрепала Альбинку за щеки, так же как она трепала в детстве меня.

      – С днем, рождения! Извини, что без подарка, все так неожиданно.

      – Да уж.. Это всегда неожиданно. В одну секунду все нормально, я смотрю телевизор, читаю или просто пялюсь в потолок, а в следующую меня окутывает такая злость, такая ярость, отчаяние, паника, и я не могу это контролировать. Эти придурки в белом говорят, что это посттравматическое, на фоне стресса, говорят, что все пройдет, но я-то знаю, что нет.

      – Почему, ты так говоришь? Конечно, пройдет.

      – Ты не можешь этого знать, никто не может.

      – Может быть, ты слишком пессимистична.

      Сестра усмехнулась.

      – Пессимистична ты, сестренка, а я реалистична. Я не могу ходить, у меня едет крыша, и это то, чем я живу, а ты со своей нормальной головой, нормальными ногами, строишь из себя проблемного подростка, пора взрослеть, тебе не пятнадцать.

      – Что на тебя нашло?

       Ее слова стали задевать меня, она может и имеет право так говорить, но я не хочу это слышать.

      – Я не хочу, чтобы ты испортила себе жизнь.

      – Я не пришла говорить обо мне, – Я старалась выражаться более мягко, но при этом была зла. – Знаешь, у нас не получилось праздника сегодня, и ты какое-то время прова.

      – Мне не нужен никакой праздник, – перебила Альбина, а я сделала вид, что не слышу и продолжила говорить дальше:

      – И ты какое-то время проваляешься в этой койке, поэтому, когда тебя выпишут, мы позовем твоих друзей и устроим вечеринку. Ты еще общаешься с кем-то со школы? Мы могли бы позвать твоих одноклассниц, они конечно дуры набитые, но я не против, если вы повеселитесь. Раньше, ты не брала меня на свои тусовки, а теперь я большая девочка и могу сама организовать тусовку для тебя.

      – Прекрати, говорить