Очерки истории российской символики. От тамги до символов государственного суверенитета. Надежда Соболева

печать являлась новым специфическим атрибутом власти великого князя Московского.

Рис. 3б. То же. Прорисовка

      Концепция возникновения печати не подвергалась серьезной критике, хотя, как отмечалось выше, существуют попытки уточнения ее датировки, а также продолжаются поиски истоков «семантического наполнения образа ездеца»[295], впрочем, без должного научного рассмотрения эмблем печати.

      Думается, что уникальный средневековый памятник, каким является печать 1497 г., еще не раз станет объектом внимания ученых, которые будут находить все новые аспекты ее анализа. В частности, печать до сих пор не изучалась специально как художественное произведение. Преимущественно с этой точки зрения печать будет рассматриваться в данной работе. Однако художественный аспект не может существовать изолированно от вопроса о символике печати, поэтому я возвращусь к трактовке ее изображений, тем более что мне представилась возможность ознакомиться в отечественных и зарубежных книгохранилищах с ранее недоступными трудами западноевропейских ученых по данной тематике, а также более тщательно изучить замечательный сфрагистический памятник и его возможные аналоги.

      По поводу интерпретации лицевой стороны печати 1497 г. нет единства мнений. С одной стороны, «отсутствие святости» налицо: всадник вполне светский, без нимба; имеются все основания считать его князем, «ездецом» – воином. В XVI–XVII вв. во всех русских источниках такое изображение называли «человек на коне», «государь на аргамаке», «сам царь с копьем» и т. д.[296] Вооруженный всадник часто встречался на русских монетах конца XIV–XV в. Монеты с подобным сюжетом чеканили великие князья Москвы и Твери, а также князья прилегавших к этим городам уделов (в княжествах Городенском, Кашинском, Галицком, Серпуховском, Можайском, Верейском, Дмитровском)[297]. На монетах около всадника иногда ставились буквы к или кн – «князь». Таким образом, традиция может быть основой восприятия вооруженного всадника как князя, а позднее – царя. С XVI в. на груди двуглавого орла этот всадник часто изображался в короне; иногда он (как на монетах, так и на печатях) имел портретное сходство с государем[298], так что именование его современниками царем и государем выглядит вполне естественным.

      Существенно, на наш взгляд, становление (прежде всего в Московском регионе) специфического сюжета: всадник, поражающий копьем дракона. В конце XIV – начале XV в. среди монет московских уделов появляются экземпляры, на которых всадник, держащий в руке копье, поражает им какой-то предмет под ногами коня, голову чудовища с открытой пастью, наконец, змея. Интересен вариант, фиксирующий, вероятно, становление данного изображения: на монетах Василия Дмитриевича (1389–1425) помещен всадник с направленным вниз копьем, под ногами коня – татарский знак «плетенка»[299]. На печатях этого же князя 1390, 1401–1402 гг. можно увидеть под копытами коня едва различимого змея[300].

      Возникновение

295

Юрганов А. Л. Символы Русского государства и средневековое сознание // Вопросы истории. № C. 118.

296

См.: Лакиер А. Б. Русская геральдика. СПб., 1855 (Репринт. изд. М., 1990). C. 83–86; Янин В. Л. Указ. соч. C. 36; Соболева Н. А., Артамонов В. А. Символы России. М., C. 10–11.

297

См.: Орешников А. В. Русские монеты до 1547 г. М., 1996 (репринт).

298

Спасский И. Г. К прижизненной иконографии Ивана Грозного // Сообщения Государственного Эрмитажа. Вып. C. 49–53; Вилинбахов Г. В. Всадник русского герба // Труды Государственного Эрмитажа. Т. C. 117–121.

299

Орешников А. В. Русские монеты… № 466–467; Таблица VIII, № 332.

300

Соболева Н. А. Русские печати. Таблицы. № 16; Снегирев И. М. Еще несколько слов о московском гербе // Московские ведомости. № 69.