Из найденных хроник одного заседания. Разброд и шатания. И. Сотников

это тоже задача не простая, то насчёт сторонних наблюдателей, к которым относился Глеб, можно было не тревожиться, им всё было видно. Тем более цветочница прямиком направила свой шаг к нему.

      И вот тут-то Глеб впервые озадачился, не зная как ему реагировать на всё это, и глупая улыбка на его лице, была тому подтверждение. Цветочница же подойдя к нему, мило улыбнулась, отчего Глебу немедленно захотелось заказать ей кофе, а себе чего-нибудь покрепче и, не дожидаясь, когда Глеб проявит смекалку и сделает такой необыкновенный заказ, загадочно, а как же ещё, говорит ему. – Вы надеюсь, ничего не имеете против того, что я так с розой? – На что Глеб и хотел бы выразительно согласиться с ней, но он вдруг почувствовал, что у него горло неожиданно пересохло, что бывает, как он считал, только в книжках и то только в любовных романах, а тут такая дикая реальность и поэтому только и сказал, что: Угу.

      Но раз Глеб такой большой знаток любовной романтической классики, то разве он не знает, что такая немногословность и набыченность с пересохшим горлом героя чьёго-нибудь романа, как раз то, что нужно, и хочется слышать и видеть любой романтической натуре, которая скрывается под той же старомодной шляпкой цветочницы. И цветочнице явно понравился такой немногословный ответ Глеба, раз она решила его многозначительно заинтересовать. – Вы знаете, где находится королевский театр «Глобус»? – спросила цветочница Глеба.

      – Найду. – Не изменяет своей краткой брутальности Глеб. Цветочница же ставит свои руки на стол к Глебу, слегка наклоняется к нему и, глядя в глаза, говорит:

      – Так вот, если вы хотите, чтобы справедливость восторжествовала, то будьте сегодня в шесть часов вечера там. Я вас встречу со стороны чёрного входа. – После чего она выпрямляется, прищуривается на солнышке, рукой берётся за свою шляпку и лёгким движением руки скидывает шляпку с головы. Откуда к потрясению Глеба и ещё пару десятков случайных прохожих, волнообразно вырываются на свет её рыжеватого оттенка волосы, и их при этом столько тяжеловесно много, что не задаться вопросом, каким образом они все поместились под этой шляпкой, просто невозможно, правда только после того, как сумеешь прийти в себя. А это возможно лишь тогда, когда она скроется из виду, где-то там, в гуще расступающегося перед нею народа.

      Когда же Глеб пришёл и осознал себя, то он всё также сидел за столиком кафе и своим непроницаемым видом неимоверно сильно мучил склонившегося над ним официанта, который так и не добившись от него хоть какого-то ответа, теперь решался проверить его пульс на предмет своего наличия. И, наверное, пришедший в себя Глеб, в голове которого так и шумели слова цветочницы и всё под звук дрожи раскатов её волос, перед глазами которого вдруг объявилась интересующаяся физиономия официанта, когда нервно дёрнул веками глаз, хотел озадачиться вопросом, а куда она подевалась, но пришлось спуститься с небес на землю и всего лишь