Фамильное древо. Елена Ильшатовна Ахметова

объявят хелльскую «Марианну»…

      У меня вдруг ослабели колени, а затылок стал казаться невозможно легким. Вероятно, из-за того, что драматически опустел – иначе с чего бы мне вдруг соглашаться?

      Что можно рассмотреть из позиции «Марианны»? Это иринейские и виранийские вальсы исполняются в классической «рамке» из рук, устанавливающей определенное расстояние между партнерами. Хелльские танцы в столице предпочитают вовсе не включать в программу бала. В них нет никакой «рамки», а партнеры оказываются практически вплотную друг к другу.

      Отступать было поздно. Мы вышли в центр зала, где после первых предупреждающих аккордов остался от силы десяток пар – наверняка супружеских – и остановились, выбрав свое место в рисунке.

      – Не бойтесь, – шепнул мне на ухо рыжий сэр и положил правую руку, как и положено, мне между лопаток, притянув меня к себе. Дыхание потревожило тщательно уложенные завитые пряди у виска, и стало щекотно. – В какое платье одета ваша кузина?

      – Голубое с белым, – неуверенно отозвалась я.

      Позволить обнять себя, положить голову на мужское плечо – это было как из сна, из безоблачного прошлого, как полтора невозможно долгих года назад. Только плечо не то, и объятия – совсем другие. Я вдруг почувствовала себя неловко и напряженно.

      Но в первую очередь, пожалуй, неудобно.

      На Хелле, в отличие от Ирейи, каркасные юбки не прижились, и некоторые особенности костюма «Марианна» не учитывала совершенно. Конечно, тот ужасающий конструкт, на который уговорила меня Джоана, частично складывался, и я вполне могла проходить в узкие двери и даже стоять вплотную к партнеру. Но в движении рыжий сэр немедленно получил сложенным каркасом по коленям, охнул и, сообразив, в чем дело, негромко рассмеялся. А я наконец поверила, что никакой он не аристократ и не тайный воспитанник Его Величества. Иначе бы знал, что этикет требует сделать вид, что ничего особенного не случилось, и спокойно танцевать, не ставя даму с ее новомодными юбками в неловкое положение. Остальные пары именно так и поступили.

      – Простите, миледи, – отсмеявшись, сказал рыжий сэр. – Я должен был предусмотреть это.

      Все тот же этикет предписывал вежливо улыбнуться и перевести тему. Но «милорд», похоже, действительно переживал из-за своей непредусмотрительности и о подобных тонкостях не знал, так что я вполне могла позволить себе небольшое отступление от общепринятых правил.

      – О, вы совершили относительно продуманный поступок, – заверила я его и, приподняв голову, указала взглядом на пару, где у дамы юбка не складывалась вовсе, и партнер был вынужден танцевать на расстоянии вытянутой руки – а иначе задрал бы платье.

      Ну, ладно. Может быть, отступление вышло не такое уж и небольшое.

      Зато рыжий сэр снова развеселился, и его смех, приглушенный маской, исполнил куплетное рондо на моем позвоночнике. Я будто услышала несколько нот – с классической схемой, до костей пробирающих своей простотой – так четко и ясно, что едва не сбилась