Юрий Гагарин. Один полет и вся жизнь. Полная биография первого космонавта планеты Земля. Антон Первушин

полевую телеграфную и телефонную связь. В 1920-е годы Москвин состоял в Ассоциации энтузиастов-изобретателей (АЭИ) и участвовал в разработке электроракетного двигателя, на почве чего познакомился с калужским основоположником космонавтики Константином Эдуардовичем Циолковским. Однако по состоянию здоровья и, возможно, из-за политических разногласий с властью был вынужден покинуть столицу и переселиться на Волгу. Там сначала преподавал в Балаково Саратовской области, затем переехал в Саратов, где не только работал учителем физики, но и читал популярные лекции, руководил городской комиссией по подготовке и проведению олимпиад юных физиков и математиков. Когда открылся техникум, его пригласили туда как опытного педагога, имеющего звание «Отличник просвещения».

      Исследователь Владимир Россошанский, подробно изучавший биографию Москвина, рассказывает о нем так:

      «Николай Иванович Москвин был оригиналом. Это проявлялось в его подходе к жизни, педагогической работе, во взаимоотношениях с людьми, в изучении физики.

      Женат он был ‹…›на полячке, моложе его лет на двадцать. Детей они не имели. Жили бедно, но работать жене не разрешал. Жену любил, советовался только с ней, других советчиков не признавал.

      Жили они на Соколовой горе в частном доме на втором этаже, который они называли флигельным. На работу в техникум и обратно – это примерно 10–12 км – Николай Иванович ходил пешком, несмотря на преклонный возраст. Сотрудники удивлялись, как он мог преодолевать такое расстояние в гололед. ‹…›

      Он был представителем педагогов старой школы; несколько консервативным, суховатым, малообщительным. Хорошо знал и занимался только своим предметом. На занятия ходил в форменном костюме индустриков.

      Иногда его называли космополитом. „Вот у меня приборы хорошие, еще немецкие!“ – говорил он и очень ими дорожил. Сам взбирался на стул, чтобы достать какой-то прибор из шкафа или с полки.

      – Николай Иванович, давайте мы достанем! – говорили ему ученики.

      – О, молодые люди, лучше я сам. Вы молодые, уроните нечаянно, а я нет.

      Оригиналом он был и в оценках знаний учащихся. Он говорил:

      – На „пять“ знает только автор учебника, на „четыре“ – я, а вы больше чем на „три“ не знаете. ‹…›

      Николай Иванович мог спрашивать одного учащегося по 20, 30 и более минут, „вытрясая“ из него все знания по физике. Беглого опроса не делал, проверял глубоко, основательно. Чтобы получить у него заслуженную „тройку“, учащимся приходилось здорово попотеть. Искренне радовался, как ребенок, если учащийся давал хорошие ответы по физике. Не любил, когда к нему на уроки приходило начальство. Он мог, не приступая к уроку, уйти.

      Он был фанатик своего дела. Все считали его отличным преподавателем, хорошо владеющим своим предметом, недосягаемым в точных науках, как математика и физика, вызывавшим всегда законное восхищение. В преподавании физики всегда стремился использовать современные достижения