Каникулы – собачье время. Николай Иванович Хрипков

по голове. Хорошо, что успел закрыть руками голову, понимая, что это самое опасное место. Хотелось уйти под землю.

      – В другой стороне вокзал! Тебе же на поезд надо. Чего молчишь? А?

      Его опять пнули в бок. Пахом перевернулся набок и подобрал под живот ноги. Поза эмбриона. Самая защищенная.

      – Да! На поезд надо. Если он уже не ушел.

      – А чего ты побежал в другую сторону. Или ты пьяный или тупой? Чо молчишь?

      И опять пнули. Кажется, на этот раз девица, потому что удар был не плоский, а точечный. И небольно.

      – Там вокзал! А не там? Чо молчишь? А?

      Опять пнули. Но пинали несильно. И Пахом понял, что бить его и калечить они не будут. По крайней мере, пока.

      – Перепутал я. Стороны перепутал.

      Опять заржали. Ему стало жутко.

      – Ты чо, дебил? Чо молчишь? Чо за падло говорить с правильными пацанами, дебил? Чо, дебил? Ну, чо молчишь?

      – Да! Дебил! Я дебил.

      – А чо тогда развалился, раз дебил? Если дебил, тогда вставай на ноги. Чо боишься что ли? Вставай!

      – На поезд мне надо. Я с поезда.

      – Вставай! Уйдет твой поезд. Чо лежишь?

      Пахом медленно поднялся. Сначала встал на четвереньки, ожидая в любое время удара, потом поднялся на ноги, прикрывая руками пах. И поднял взгляд на своих преследователей. Они стояли спереди и сбоку.

      Четверка с любопытством разглядывала его. Он старался не глядеть им в лицо.

      – У меня нет денег, ребята, с собой. Там в поезде оставил. Давайте я принесу. Я быстро. Там у меня деньги. Я с собой немного брал. Вот пиво купили, попить, пока поезд стоит. А там у меня есть деньги.

      Заржали. Долговязый даже стал подражать лошади. У него получалось.

      – Иго-го! Иго-го!

      От этого лошадиного ржанья другие развеселились еще больше. И тоже стали ржать, как лошади. Иго-го!

      4. ЗНАКОМСТВО ПРОДОЛЖАЕТСЯ

      Лупоглазый ФИЛИПП ткнул его кулаком в грудь. Впрочем, не больно. Довольно хмыкнул.

      – У тебя бабла много? А?

      – Ну, так есть немного. Издержались на билеты, то се,– проговорил Пахом миролюбивым тоном. – Есть немного.

      – Чо студенты? А?

      – Ну да, в общем. Так.

      Снова ржут. Девица показала оттопыренный большой палец. Этот жест вызвал новый взрыв хохота. Иго-го!

      – Значит, ученые? А?

      – Да нет! Мы студенты.

      – Пасть завали! Я тебе ясно задал вопрос, ученые или нет? А?