Королева мертвых. Катерина Риш

шага. Ученик уже мог поднять тревогу.

      – Пригнись! – крикнул он коротышке.

      – Ты куда-а-а-а…

      Но Парук уже скользнул под живот монстра, слишком огромного, чтобы тот замедлил свое движение ради какой-то мелюзги. На пузе, прямо над их головами, сходились три грубых шва, воспалившихся и гниющих заживо. Парук задержал дыхание.

      – Ежики-лягушки, – сдавленно прошипел коротышка. – Меня щас вырвет…

      Тяжелая и прямая, как колонна, рука впечаталась в жидкую грязь. Громыхала катапульта…

      Снаряды, снова подумал Парук и выскочил на другой стороне от монстра.

      Тот не замедлил своего движения, подгоняемый криками и ударами хлыста. Наездник, если и был, то сидел где-то на уровне плеч. Сверху ему было не разглядеть беглецов.

      Парук бежал, бежал изо всех проклятых сил, что у него были. Бежал ради братьев и отца, ради того, что он уже знал. Ему многое нужно было обдумать и взвесить, еще не время умирать.

      Они встретили еще одного монстра на своем пути, хотя, на самом деле, их было еще больше. Стоны и грохот, звонкие удары хлыстов, рычание разозленных тягачей раздавались отовсюду.

      Все они двигались к порту.

      А потом Парук понял, что бежит, совсем не разбирая дороги. Он просто-напросто не видел ее. Дождь, тьма и слабость почти полностью ослепили его.

      Он споткнулся и рухнул в жидкую грязь. Коротышка вовремя спрыгнул. Парук почувствовал, как натянулась связывающая их веревка. Он жадно глотал прохладный сырой воздух, а сердце колотилось в груди так, что казалось вот-вот выпрыгнет.

      – Ежики-лягушки… – прошептал коротышка. – Ты только погляди…

      Парук лежал, не в силах пошевелиться. Он чувствовал жар, растекавшийся по ступням. Наверняка у него в сапогах полно крови.

      – Я ничего не вижу… – прошептал он.

      – Хреново, – отозвался коротыш. – Отдохни чуть, дальше я поведу. Здесь оставаться никак нельзя. Тут щас такое начнется…

      – Куда… поведешь?

      – Знаю тут одно местечко надежное. Под землей. Туда дорогу найду, жаль, что там уже не разберусь. Но хотя бы переждем…

      – Как тебя зовут? – прохрипел Парук.

      – Уизли Шмуцтайтл, – сказал он. – Можешь звать меня просто Уизли. Я горняк из Раллии. Отблагодарю, чем смогу, если переживем эту ночь. Твое имя-то как?

      Парук назвался.

      – А ты не из наших, Парук? – спросил Уизли.

      – Нет…

      К нему медленно возвращалось зрение. Он сел, на ощупь стянул сапоги, вылил натекшую кровь, заново замотал пропитавшиеся кровью тряпки.

      Они стояли еще какое-то время на холме, глядя вниз, где медленно ползла к горизонту, охваченному оранжевым пламенем пожаров, вереница зеленых огней. Те самые котлы.

      А следом за ними впряженные в катапульты чудовища.

      «Одной королеве не выстоять, – объяснял Вождь трем своим сыновьям. – Не выжить, если ее существование вообще можно назвать жизнью. Если солдаты Раллии ступят на земли Даерона, это станет концом для королевства Мельгарта.