Пестрая бабочка. Кристина Андреевна Белозерцева

Черный Властелин!»

      Кто из моих сокурсников, в конце концов, не мечтал встретить такого воплоти? Мысли мои повернули в какое-то игривое русло.

        Пока Дэвлин, не подозревающий, какие именно ассоциации он вызывает, разбирал стол, я повернулась к черепу.

      – Слушай, нежить.

        Череп пискнул, подтверждая, что внимает.

      – Раз уж мы теперь вместе, то тебя будут звать Шарик.

        Та же реакция. Понял или нет?

        Дэвлин обернулся ко мне, убрав бронзовую спиртовку на полку:

      – Могу я задать один вопрос? Почему ты всем даешь имена?

        Я пожала плечами, поуютнее свернувшись в кресле.

      – Ну, они же одушевленные.

        Мэтр с сомнением посмотрел на новоявленного Шарика.

      – Ну не одушевленные, – ладони сами принялись жестикулировать, как бывает всегда, когда я не могу найти правильные слова, и это меня саму раздражает, – но двигаются, реагируют, может, думают… А что?

      – В демонологии, – мэтр вернулся в свое любимое кресло за столом, – когда ты даешь кому-то или чему-то имя, ты этим привязываешь объект к себе. Если же у него до того вообще не было имени, это дает власть над именованным. Ты когда-нибудь, задумывалась, насколько важно имя?

        Я пожала плечами.

      – Никогда не думала. Имя даешь питомцу. Коту, например. Наверное, этим я пытаюсь показать, что теперь это существо со мной. Вместе. У нас есть какие-то отношения.

      – Это тоже власть.

      – Как это?

        Видимо, мэтра разобрало на «поговорить», и я с удовольствием навострила уши. То, что рассказывал Дэвлин, выходило за рамки Академических курсов. Откуда он это знает? Не важно, но я ловила каждое слово в таких беседах.

      – Давая кому-то имя, налаживая, как ты говоришь, с ним отношения, ты получаешь связь с этим объектом. Неважно, одушевленным или нет. В целом, с такой точки зрения, любой объект можно считать одушевленным.

      – Совсем любой?

      – У тебя есть кинжал? – неожиданно спросил он.

      – Да, охотничий, отец подарил…

      – В материальном мире существует металлический предмет определенной формы. Но на другом уровне, это еще и некая энергетическая структура, верно? Ну, грубо говоря, ты можешь зачаровать клинок – изменить его внутреннюю сущность так, что изменятся и свойства материальной формы.

        Я вспомнила набор кухонных ножей от мэтра Тиффина, которые использовала кухарка у меня дома, еще в столице. Они не тупились, и ими невозможно было порезаться повару. Я кивнула. Эта концепция была мне понятна.

      – Так или иначе, этот кинжал попал к тебе, и все время пока ты носишь его при себе, полируешь, чистишь – его внутренняя структура потихоньку впитывает в себя часть твоей ауры. Между тобой и предметом возникает устойчивая связь, медленно, но возникает. Таким образом, ты меняешь его структуру. И через какое-то время ты столкнешься с тем, что он начнет сам тебе помогать, вовремя попадет под руку, не потеряется, станет очень удобным.

      – Кажется, начинаю понимать, – протянула я, вытащив кинжал и рассматривая его блестящую поверхность.

      – Если же ты еще и дашь ему имя – ты вложишь