Золотой запас Колобка – 2. Сборник. Александр Чумовицкий

мосты и телеграф,

      Поллитру для сугрева,

      Докажем смертью смерть поправ,

      Что Колобок – forever!»

      Судьба Колобка

      Степь да степь кругом,

      Путь лежит далёк.

      По степи ползком

      Крался Колобок.

      Встретился в степи

      Он с глухой лисой,

      И вот тут сглупил

      Колобок слепой.

      Он полез ей петь

      Про свои дела

      И попался в сеть

      Порожденья зла.

      Мастерством певца

      Не проникся зверь

      И сожрал слепца

      Как глухих тетерь.

      Слышен бабкин вой,

      Дед от горя слёг,

      Ведь в степи глухой

      Сгинул Колобок.

      Выплакали слёз

      Тьму над Колобком,

      А потом всерьёз

      Занялись яйцом.

      Судьба Колобка (продолжение)

      В далеких степях Забайкалья,

      Где золото куры несут,

      Дед с бабой, судьбу проклиная,

      Яйцо, не смыкая глаз, бьют.

      Лупцуют его батогами,

      Молотят дубовой бадьей,

      Меняясь друг с другом местами

      И мышь призывая порой.

      Но мышь уж какую неделю

      Незнамо где крутит хвостом.

      Дед с бабой вконец похудели

      В борьбе с ненавистным яйцом.

      Их силы совсем на исходе,

      Лежат бедолаги пластом.

      Соседи же видели вроде,

      Что мышь загуляла с котом.

      Встречали и рядом с Байкалом

      Двух этих бесстыжих проныр:

      Они воровали там сало,

      Колбасы, сметану и сыр.

      Изладили логово в сопках,

      Чтоб их не нашли невзначай.

      Всем местным устроили трёпку

      И в страхе держали весь край.

      Однажды, вернувшись с налёта,

      Поссорились вдрызг меж собой:

      Не поделили вдруг что-то.

      И мышь воротилась домой.

      Когда, возвратившись в пенаты,

      Взмахнула там мышка хвостом,

      Упало яичко из злата

      И трещину дало притом.

      Яйцо оказалось-то хрупким.

      Пришёл тому, видимо, срок:

      Упали с него все скорлупки —

      Воскрес из яйца Колобок!

      Я же памятник

      Я памятник себе воздвиг нерукотворный:

      Когда пыталась проглотить меня лиса,

      То песню во всю глотку голосил упорно —

      Её услышали леса.

      Нет, весь я не умру – а затаюсь в амбаре,

      До времени прикинусь белым порошком,

      И у сказителей былин в репертуаре

      Я буду назван Колобком.

      Слух обо мне останется в Руси навеки,

      Как птица Феникс снова оживу в печи,

      Лишь только стоит людям поскрести сусеки,

      Когда закончатся харчи.

      И долго буду тем любезен населенью,

      Что духовит и добродетелен нутром.

      Я напитаю плоть мукой, а душу – пеньем.

      Как говорится, два в одном.

      Веленьем