Проще убить, чем…. Александр Евгеньевич Режабек

спросила она. – Ты еще по мне не соскучился?

      Я что-то, сдерживая зевоту, пробормотал в ответ.

      – Ой! – воскликнула она. – Извини, я, кажется, тебя разбудила.

      Я затряс головой, чтобы очухаться.

      – Что ты! – бодрячком ответил я. – Просто ты оторвала меня от служебных бумаг.

      – Ой, Родик, извини, – не без иронии проговорила она, видимо, не купившись на мое вранье. – Я и забыла, что ты у нас занятой и должен работать, чтобы мой папа платил тебе деньги. Это только я просто прожигаю жизнь.

      Тон был игривым, но в последней фразе была капелька горечи.

      Мы замолчали. Мне-то говорить и вообще не очень хотелось, и в отношении к Нине я не определился. Видел-то я ее всего два раза, а она уже вела себя со мной, как со старым знакомым. Может, действительно думала, что, если не проявит инициативу, то сам я ее искать не стану. Ведь игрушкой дочери Олигарха я быть не собирался.

      В этот момент позвонили в дверь. Что за наваждение такое сегодня, подумал я. По телефону меня вообще-то доставали часто. И по работе, и так. Но чтобы гости, да в такое время…

      Я попросил Нину подождать. На пороге стояла Машка. Я ошарашенно на нее посмотрел и удивился – ведь у нее был свой ключ. А потом почему-то испугался. И стоял перед ней с виноватым видом, держа в руке открытый мобильник.

      – Привет, Родион, – равнодушно сказала она, но не сделала никакой попытки зайти внутрь. – Прости, ты, похоже, занят. – И она показала глазами на телефон.

      Я отрицательно покачал головой и сделал приглашающий жест.

      – О чем ты говоришь, – сказал я. – Заходи. А я только договорю.

      Машка как будто заколебалась, заходить или нет, но вошла, а я быстро смылся на кухню.

      – Нина, извини, сейчас не могу разговаривать. Перезвони позже, – понизив голос, проговорил я.

      – Это пришла она? Это был ее голос? – с любопытством спросила девушка, но мне послышалась и ревнивая нотка.

      Я рассердился. Да какое твое, к черту, дело, кто ко мне пришел?

      – Да, – ответил я, – пришла моя любовница.

      И отключил телефон.

      Машка сидела на моем месте на диване. По телевизору продолжали передавать какую-то ерунду.

      – И кто она? – теперь уже Машка заинтересовалась моими связями с женщинами.

      – Не будь дурой, – довольно грубо ответил я. – Это звонили по работе.

      – И поэтому ты ушел на кухню? – с сомнением протянула она. – Хотя какое мне, по сути, дело?

      У меня в груди непроизвольно екнуло. Что она имеет в виду?

      Машка грустно на меня посмотрела.

      – Ты как был, так и останешься рассудочным эгоистом. – В ее глазах мелькнула злость. – А я пришла тебя порадовать. Аборт назначен на четырнадцатое, но надо сделать еще какие-то анализы. Я бы не стала к тебе обращаться, но на это нужны деньги. А их у меня сейчас нет.

      Я протестующе замахал руками и с опозданием понял, что сделал это зря. Машка распалилась еще сильней.

      – Скотина!