Власть любви. Алина Углицкая

всем телом, вырвал из плеча злосчастный нож.

      Отбросив его прочь, огромный зверюга оттолкнулся задними лапами от пола и всем весом впечатался в двери, вынося их одним ударом. Тяжелая дверь, жалобно скрипнув, распахнулась во всю ширь и осталась висеть, перекошенная, на одной петле. Вторая оказалась вырвана с корнем. Но Егор этого уже не увидел. Он мчался по лесу, ведомый ароматом своей самки. Ароматом, в котором смешались ужас и паника.

      А еще резкий мускусный запах опасного зверя.

      Учуяв пришельца, волк зарычал, и шерсть на его затылке угрожающе поднялась. Девушка не успела убежать далеко, глубокий снег стал для нее препятствием. Следы, оставшиеся на нем, указывали ее путь в серой мгле ночного леса.

      Не такого уже и ночного. Судя по цвету неба, приближался рассвет.

      Нужно было спешить.

      Истошный женский визг заставил волка на секунду окаменеть. Его пара в опасности! Он бросился вперед, на крик. Но женский голос перекрыл рев медведя.

      Выскочив на свободное пространство, волк оскалился. Его опасения сбылись: прямо перед ним, шагах в двадцати, не больше, через лесную опушку, будто таран, несся бурый медведь. И добычей, которую он избрал, была маленькая человеческая фигурка, скорчившаяся на снегу.

      Не думая, действуя на одних рефлексах, Егор бросился наперерез. Медведь увернулся, он не раз на своем веку рвал волков и собак. Из мощной глотки вырвался хриплый рев. Кто посмел оспорить его добычу? Обезумев от голода, шатун пошел на врага. Это стало его ошибкой.

      Ведомый древним инстинктом, требующим от него защищать свою пару, своих щенков ценой собственной жизни, волк прыгнул, нанося смертельный удар. Клыки вонзились в толстую медвежью шкуру. Щелкнули, смыкаясь, челюсти, и пасть заполнил солоноватый привкус крови.

      Медведь взревел от боли и ярости. Встал на дыбы. Замахал передними лапами, в тщетной попытке сбросить врага. Но тот вцепился бульдожьей хваткой. И собственным весом повалил шатуна на спину.

      Через минуту все было кончено. Медвежья туша осталась лежать на снегу темной кучей. Из горла, разорванного волчьими клыками, бил фонтан крови, и эта кровь красной лужей растекалась по снегу вокруг головы. Маленькие медвежьи глазки потухли, язык вывалился из разинутой пасти.

      Тяжело дыша, Егор отошел. Эта схватка далась ему очень не просто. Раненая лапа почти онемела, хотя нож он достал. Видимо, даже альфе, в котором течет древняя кровь, иногда нужна помощь.

      Помощь собратьев.

      Но об этом потом. Сейчас – девушка.

      Леся по-прежнему лежала там, где упала. Она так и не пришла в себя с того момента, как ударилась головой о случайно подвернувшуюся корягу. И даже боль, пульсирующая в голове, не могла привести ее в чувство.

      Егор замер над ней. Что-то было не так. Ее запах. Он изменился! И яркий румянец, покрывший щеки, выглядел нездоровым.

      Обнюхав лицо девушки, волк заворчал от нахлынувшей тревоги. Ее кожа казалась липкой, будто покрытой потом, и от нее шел неприятный кисловатый запах болезни. Он тронул носом ее щеку.

      Горячая!

      Лицо