Темные отражения. Александра Бракен

вы делаете? – изумилась я. В горле першило, кожа вокруг рта онемела. Доктор откинула мои волосы за плечи, потом быстро собрала их в неопрятный пучок и закрепила резинкой. Вторая женщина молча наблюдала, как Бегби вешает мне на шею ее бейдж и надевает на лицо хирургическую маску.

      – Я все объясню, как только мы выберемся отсюда. Нельзя терять время. Они будут здесь через двадцать минут, – сказала Беги. – Ничего не говори. Просто подыгрывай.

      Я кивнула, и мы вышли в темный холл лазарета. Ноги снова чуть меня не подвели, однако доктор держала руку на пульсе. Закинув мою руку на плечо, она приняла на себя большую часть моего веса.

      – Мы идем, – прошептала Бегби, – включай камеры обратно.

      Я посмотрела на доктора, но она обращалась не ко мне. Бегби говорила в золотистый значок на груди.

      – Ни слова, – напомнила она, когда мы спускались по коридору. Белые занавески с шелестом разлетались во все стороны. Расступающиеся перед нами солдаты казались черными кляксами.

      – Простите, простите! – бормотала доктор Бегби. – Я должна отвезти ее домой.

      Я смотрела на проплывающие внизу плитки кафеля. Голова кружилась просто ужасно. То, что мы вышли на улицу, я поняла лишь после громкого сигнала – доктор Бегби открыла дверь. А потом мне на голову упали первые холодные капли.

      В лагере было светло как днем. Фонари на ночь не выключали. Они высились тут и там, подобно титанам, наводя на мысль о ночных футбольных матчах. Да еще этот запах свежей травы. Я вспомнила папин спартанский свитер и то, как он болел за студенческую команду. «Переходи в чертово наступление!» – орал он во все горло.

      Спотыкаясь, мы дошли до парковки. Мне до сих пор казалось, что происходящее – плод моего воображения. Картинка перед глазами расплывалась, но хруст гравия под ногами слышался отчетливо. А потом кто-то громко крикнул:

      – Здесь все в порядке?

      Я почувствовала, как напряглась доктор Бегби. Опираясь на подставленное плечо, я попыталась выпрямиться, однако ноги меня больше не слушались.

      Когда я открыла глаза в следующий раз, то увидела ботинки солдата СПП. Кажется, я сидела. Мужчина стоял передо мной на коленях. Доктор Бегби что-то ему втолковывала. Ее голос звучал абсолютно спокойно.

      – …так плохо, что я предложила отвезти ее домой. Пришлось нацепить маску, чтобы она не заразила еще кого-нибудь.

      – Как же я все это ненавижу! Постоянно цепляем от этих детей всякую заразу.

      – Поможешь усадить ее в джип? – спросила доктор Бегби.

      – Если она заразная…

      – Это займет всего одну минуту, – оборвала доктор. – Если завтра у тебя будет что-то серьезнее насморка, обещаю, что лично верну тебя к жизни.

      Этот тон был мне знаком. Сладкий, как перезвон маленьких колокольчиков. Солдат усмехнулся, а затем поднял меня в воздух. Стиснув зубы, я старалась не слишком виснуть на СПП, но единственное, что мне удалось, – это удержать голову.

      – Переднее сиденье? – спросил он.

      Доктор Бегби уже собиралась ответить, когда