Города под парусами. Ветры Забвения. Алексей Калугин

время. Птичьи крики в листве умолкли. Лишь время от времени раздавался отрывистый, хриплый клекот, похожий на предупреждение об опасности. Такие звуки издавали большие, размером в полтора локтя птицы с черно-желтым оперением и массивным, загнутым вниз оранжевым клювом, равным примерно половине длины туловища птицы. Удивительным казалось, что птице с таким клювом удается не то что летать, а даже просто сидеть на ветке. Казалось, клюв непременно должен был перевесить и воткнуться в землю, когда, увлекаемая его тяжестью, птица сверзится с ветки.

      На пятом часу похода людям наконец-то встретился настоящий противник. Настолько большой и сильный, что он даже и не думал прятаться или прикидываться кем-то другим. Он стоял, грозно расставив мощные, когтистые лапы, по-королевски высоко вскинув голову на короткой шее. Зверь был похож на самую обыкновенную, невзрачно-коричневую ящерицу, выросшую до чудовищных размеров. Даже не выпрямляя согнутые лапы и не отрывая брюха от земли, он мог прямо смотреть человеку в глаза. Хотя для того, чтобы заглянуть в глаза Энгель-Року, зверю все же пришлось бы встать на цыпочки. Если, конечно, ящерицы умеют вставать на цыпочки. Тело гигантской ящерицы было покрыто плотной, ровной, аккуратно уложенной чешуей. Длинный, толстый хвост извивался, разбрасывая в стороны палую листву. Изо рта то и дело выскальзывал розовый, по-змеиному раздвоенный на конце язык. От ящерицы исходил пряный, мускусный запах.

      – Никогда не думал, что ящерицы пахнут мускусом, – шепотом произнес Метаброд.

      – Он недавно съел мускусного оленя, – так же тихо ответил Энгель-Рок. – Поэтому он еще не набросился на нас.

      – Ты уверен, что это не ящерица, а ящер? – спросил Финн.

      – Это – варан, – ответил Энгель-Рок.

      – Я видел варанов, – возразил Гай Хольц. – Они не больше метра в длину. Вместе с хвостом. А в этом – метров семь.

      – Больше, – не согласился с явно заниженной оценкой Пармезан.

      – Это – гигантский варан, – уточнил Энгель-Рок.

      – А в чем разница? – спросил Пармезан. – Между ящерицей и вараном?

      – Вообще-то, никакой, – сказал Энгель-Рок. – Ящерица – она и есть ящерица.

      – Только эта может запросто сожрать любого из нас, – заметил Джап. – А, может, и не одного.

      – Ну, и что будем делать?

      – Я слышал, что ящерицы видят только движущиеся предметы.

      – Это лягушки.

      – А ящерицы?

      – Ящерицы видят все, что им нужно.

      – Если он зверски голоден, может быть, попробуем обойти его стороной?

      – Даже будь он сыт по горло, я бы все равно предпочел обойти его стороной.

      Неожиданно варан припал к земле, вытянул шею вперед и разинул пасть – которая, как и ожидалось, оказалась изрядно зубастой, – сделавшись похожим на дракона, который вознамерился извергнуть из своей глотки огненное облако. А может, только завтрак, который оказался несвежим. Но вместо этого из пасти варана вырвался очень необычный звук, в котором слились воедино кашель простуженной