Голос рода. Галина Гончарова

бесполезно.

      Штурм замка сохраняется обрывками.

      Летящие ядра, катапульты, стрелы, огонь, бегущие люди… Бой она не помнит даже урывками. Раны, кровь – и она сама, дико напуганная, прячущаяся в библиотеке, откуда ее и вытаскивают пред очи победителя.

      Они все стоят в большом зале. Отец, мать, братья, сестренка. А Таламир прохаживается перед ними. Алаис страшно, безумно страшно…

      У матери порвано платье, братья избиты, в углу двое солдат лапают материнскую компаньонку – и Алаис впервые благодарит Мелиону за свое уродство. Если бы она была красавицей, ее бы тоже… а так просто смотрели с отвращением. Ну дали пару пощечин – не страшно.

      То есть очень страшно. И страшнее всего человек с красивым лицом и змеиными глазами. Словно через него смотрит на мир Ирион.

      – Теперь вы уже не так высокомерны, ваша светлость? Итак, я повторяю свой вопрос. Мне нужно то, что последний из Королей отдал вашему предку. Где оно?

      Герцог пожимает плечами. По красивому лицу отца струится кровь – ему выбили несколько зубов и разбили губу, но высокомерие осталось при нем.

      – Я ничем не могу вам помочь, Таламир.

      – Полагаю, вас надо спросить иначе. Это ведь ваша жена?

      Он подцепляет за подбородок герцогиню. Женщина резко дергает головой – и вырывается из хватки мужчины, но Таламира это не злит. Дальше некуда?

      Он сухо смеется.

      – Что ж… поиграем…

      И кивок солдатам.

      То, что происходит дальше…

      Алаис едва может держать глаза открытыми. Но она смотрит. Она запомнит. Она отомстит.

      Таня же, внутри ее разума, отмечает, что это обычная порнуха в стиле БДСМ. Ничего нового, хотя и… мерзко. Не дождавшись реакции от герцога, Таламир смотрит на Алаис. На Алиту. На Алаис.

      – Они обе ваши дочери, герцог? Кажется, жена от вас погуляла на стороне. Ну и уродина…

      Алаис не трогают его слова. Подумаешь…

      Таламир кивает на Алиту.

      – А эта может стать хорошим трофеем.

      Повинуясь его приказу, солдаты крепко держат Алиту за руки и за ноги, Таламир лично задирает ей юбку и что-то делает с сестрой. Та протяжно кричит.

      Алаис не видно за его спиной, что происходит, но она и не рвется. Она знает, скоро чудовищу надоест развлекаться, и настанет ее черед.

      Лицо Таламира багровеет, он отвешивает Алите пощечину.

      – Гулящая сука!

      Крик сестры прекращается. И…

      – Отдать солдатам. Пусть хоть до смерти затрахают – не жалко.

      Лица солдат вспыхивают какой-то страшноватой животной похотью. Алита начинает кричать и биться в их руках, но ее просто вытаскивают из зала. Она кричит где-то вдалеке, но недолго.

      Герцог кусает до крови губы, но молчит. Может быть, ему и вправду нечего сказать?

      Таламира это не останавливает.

      – А вот вторую трогать пока не будем. Она еще невинна?

      Теперь холодная рука цепляет за подбородок Алаис. Та содрогается, словно по коже скользнули кольца Ириона.

      – Ты ни с кем еще не валялась, девчонка?

      Алаис вздергивает голову вверх. Она промолчит.

      Она